Любовь Сушко - Истребление кумиров. Князья и воины

Владимир вспомнил невольно тот день, когда устанавливали Перуна, как ликовали и радовались люди перед новым истуканом божества, они верили, что теперь никакой враг, никакая беда им не страшна, и ведь в его бытность все это было тогда.

А вот перед храмом они напряженно молчали и ничего сделать не могли.

И понял князь, что кумир, видевший так много жертвоприношений, сегодня сам становился такой же жертвой, ради другого, тоже принесенного в жертву, с ним расправлялись безжалостно.

Вспомнил он и старика – христианина, погибшего за веру, которую принял сегодня князь, и сына его вспомнил.

Но тогда он заблуждался, ничего не смыслил, теперь ему все было ясно, и не будет больше никаких отступлений и заблуждений.

Правда, многие были уверены, что заблуждается он теперь, а тогда был прав.

№№№№№№№

Вскоре князю доложили о том, что все кумиры сожжены, некоторые разбиты и потоплены.

Сказали, что люди видевшие, что творили воины, не сильно этому противились, ощущая бессилие перед судьбой, но и принять этого не могли.

Но князь не был уверен, что ему говорят обо всем, что там происходило. Хотя некоторые, узнав о чудесном исцелении князя, надеялись на божью милость, боялись накликать беду на себя и близких.

Но были два события, которые не могли укрыть от князя. Теперь, когда исчезли малые кумиры, все взоры были устремлены на Перуна. Они ждали, что он подаст какой-то знак на прощание, что-то должно было произойти большое и страшное, по их разумению.

Замерла толпа в тот момент, когда богатыри княжеские вырвали и кумира с привычного места и привязали к лошадиной упряжке.

Ничего не произошло, только загрохотал Перун страшно. Когда лошади рванулись с места, почуяв тяжкий груз, а люди в панике бросились в разные стороны, и лишь самые храбрые да отважные смогли взглянуть на то, что там творилось.

Но голубое бескрайнее небо оставалось спокойным. Статуя уже появилась на Днепровском берегу, стражники попытались забросить ее как можно дальше с высокого откоса, чтобы разделаться с ней навсегда.

Что-то скрипнуло, кому-то показалось, что дрогнула статуя, и с грохотом полетела вниз, в воду.

Заметили они людей на другом берегу, напряженно наблюдавших за происходящим.

Кажется, и они вздрогнули вместе с кумиром.

Дружинники первыми увидели, что, несмотря на всю тяжесть, идол не утонул, а так и оставался на поверхности.

Люди на том берегу стояли около часа, неотрывно наблюдали за рекой. Но Перун по-прежнему держался на поверхности, слегка покачиваясь от течения. Это казалось чудом, странным знаком небес.

Кто-то рыдал и просил у бога пощады, кто-то побрел от берега, ожидая кары и несчастий.

Князю доложили о случившемся сразу. Он отправился на тот берег Днепра, где все и происходило, ему хотелось взглянуть на случившееся.

Он издалека увидел статую над водой. Но особенно волноваться и печалиться не стал, ощущая в себе новые силы и власть. Ему казалось, что он защищен новым богом, ведь тот ему вернул зрение. Но как это передать его людям, которые вовсе не были так спокойны?

№№№№№№№№№№

На утреннем приеме Мессир поинтересовался у Мефи:

– Что там за суматоха, у нашего новоиспеченного Святого? Уж не твои ли это шуточки.

Все, кто там были, сразу посмотрели на беса.

– Нет, не мои, – отозвался тот, – все случилось само собой, болван упал на отмель и затормозился, они уверены, что чудо совершилось.

Во взгляде дьявола скользило недоверие. Но он промолчал, думая о чем-то своем.

– Ничего не трогай, – потребовал он, – не сталкивай кумира, пусть он будет живым укором князю за предательство и отступничество.

Но даже Мефи не знал, что же задумал Мессир, что он собирается делать потом. Ясно было, что так просто он этого не оставит.

№№№№№№№№

Владимир подождал несколько дней, пока все не успокоились. Без кумира в городе было непривычно пусто.

Может, стоило его оставить, не нужно было так с ним расправляться?

Но он скоро забыл обо всех этих волнениях и тревогах.

Ему выпала такая судьба, у него не было выбора, он поступил так, как должно, только почему-то в это не мог поверить даже сам князь.

Ангел появился в покоях Князя Тьмы. Это было неожиданностью, и дерзостью одновременно. Он усмехнулся, чтобы скрыть смущение.

– Чем обязан такому явлению? – поинтересовался он.

– Перун в реке – это твоя работа? – прямо спросил тот.

Мессир промолчал в знак согласия. Он не собирался ничего скрывать —велика честь для того.