Александр Егоров - Приключения Одиссея

– О прекрасная дева! Я вижу, ты испугана. Не страшись меня, я всего лишь скиталец, потерпевший кораблекрушение. Прогневались на меня боги, и даже теперь, на полпути к дому, произошло со мною новое несчастье. Не бойся, милая девушка, и помоги мне. Принеси хотя бы лоскут материи, чтобы я мог прикрыть наготу, и покажи дорогу к ближайшему городу!

В смятении Навсикая слушала нежданного гостя. Старалась она не смотреть в его сторону но голос его казался ей приятным. Сразу решила она помочь Одиссею – но постаралась не выдать своих чувств: все же она была гордой девушкой.

– Чужеземец, – сказала она. – Слова твои учтивы, и речь выдает знатного человека. Ведь и я – дочь здешнего царя, мудрого Алкиноя. Знаю я, что боги могут осердиться и на знатных, и на простых; но я верю, что больше не будут они гневаться на тебя.

Поклонился ей Одиссей. А Навсикая отыскала среди своих платьев превосходную тунику из тонкой материи. Одиссей оделся и подпоясался, расчесал волосы – и незримая богиня Афина Паллада, улыбнувшись снова, вернула ему всю его красоту и силу!

Скоро добрались они до ворот дворца. Это был огромный и роскошный дворец, с фруктовым садом и золотыми статуями, да и весь город феакийцев выглядел несказанно богатым.

В главном зале их уже ждали Алкиной и царица Арета.

Как смиренный путник Одиссей попросил у них помощи и защиты.

Не стал он называть свое имя: не был уверен Одиссей, что царь Алкиной по-прежнему в дружбе с Итакой – ведь прошло без малого двадцать лет, и за эти годы всё могло измениться! Алкиной же не стал его расспрашивать. Только подумал он, что лицо странника ему знакомо.

Царь взял гостя за руку и усадил рядом с собой. Угостил самыми лучшими яствами и вином. Рано или поздно, думал он, гость сам все расскажет.

Так и случилось. Одиссей понял, что не встретит он врагов среди феакийцев. Мало-помалу он поведал царю и царице о многих случившихся с ним несчастьях. Слушала его и Навсикая – слушала, вздыхала и краснела еле заметно. Рассказал Одиссей и про жестокого циклопа Полифема, и про Сциллу с Харибдой. Нет, он не жаловался – но и правды не скрывал.

Царь феакийцев слушал гостя с уважением. Тут же он принял решение: дать Одиссею все, что тот попросит, снарядить для него корабль и помочь ему вернуться на родину.

Наконец, после пира царь пригласил всех пойти на городскую площадь: там должны были состояться состязания лучших феакийских силачей и атлетов. Специально для гостей самые сильные и ловкие юноши соревновались в борьбе, в кулачном бою, в беге, в метании диска. В разгаре были состязания, когда молодой силач Эвриал приблизился к зрителям и обратился к ним:

– Не желает ли кто из гостей принять участие в играх? Быть может, какой-нибудь герой, прибывший издалека, захочет сразиться с нами, феакийцами?

Говорил так красавец Эвриал – а сам все посматривал на царскую дочь. Легко понять, что он (как и многие) желал добиться ее расположения. Но Навсикая что-то уж больно благосклонно глядела на пришельца. Вот поэтому и говорил так дерзко Эвриал. Остальные юнцы зашумели одобрительно. Одиссей понял, что ему брошен вызов. Но он не спешил отвечать. Был он старше и мудрее этих мальчишек, и не хотелось ему затевать ссору на глазах у доброго Алкиноя.

Но Эвриал подошел ближе и воскликнул заносчиво, глядя прямо на Одиссея:

– Странник! Теперь вижу я, что не можешь ты равняться с нами, молодыми атлетами. Ты, наверное, из уважаемых купцов? Наверно, занимаешься ты торговлей, прячась за спинами воинов? Тогда я беру назад свое предложение!

Нет, такой обиды нельзя было стерпеть. Грозно нахмурил брови Одиссей. И ответил вот как:

– Обидное и глупое ты молвил слово, Эвриал. Боги часто скупятся на подарки; вот и тебя одарили они силой, но совсем не дали мудрости. Ты оскорбил меня своей речью, но знай: бывал я во многих боях и участвовал во многих поединках. Много я видел горя, многих потерял друзей и устал тоже сверх всякой меры. И всё же я приму твой вызов. Теперь смотри!

С этими словами поднял Одиссей с земли увесистый камень – первый, что попался под руку, – размахнулся – и запустил его могучей рукой далеко-далеко, в сторону моря. Просвистел камень над головами феакийцев, и все местные силачи проводили его взглядами. Упал булыжник далеко в море, и тогда сказал Одиссей:

– Что ж, кидать камни – дело нехитрое. Но я готов состязаться с любым из вас в беге, в кулачном бою или в борьбе, на выбор или по очереди!