Сергей Пятыгин - Тебе, любимая

–– Вы львы, а не овцы.

Легкомыслие старается забыть, что Учение Христа есть, прежде всего, учение мужеству. Напомнишь таким о бесстрашии первых христиан во время гонений, скажут – легенды. А милосердие считают не имеющим отношения к мужеству. Но, чтобы отказаться от применения силы, прежде надо её иметь. Слабость не может быть атрибутом сильного духа. То же и с милосердием, нужно, прежде, быть мужественным. Только мужество способно на самопожертвование. Трус, перед лицом опасности, забывает о должном и заботится лишь о своей «шкуре». Но давайте лучше откроем забытую страницу из земной жизни Христа, когда Учитель своим примером преподал урок мужества.

Известно, что, во времена странствований Иисуса по ближнему востоку, средоточие наук и духовных знаний находилось в Египте, и нет ничего удивительного, что этот великий дух решил посетить братство посвящённых Египта. Нижеследующее рассказывает, как Иисус был подвергнут испытанию в одном из храмов Гелиополя, как о том повествуется в одном из апокрифов. Ведь Он говорил: «Страдания всякого человека хотел бы я испытать, чтобы знать печали, горести и искушения ближнего своего, чтобы знать, как придти на помощь нуждающемуся».

«– В священных рощах храма было множество статуй, памятников и молелен; Иисус любил там гулять и размышлять.

– И после того, как он победил «я», он сорок дней беседовал с природой в этих рощах.

– А потом провожатый опутал его руки и ноги и заключил его в подземелье с голодными зверьми, нечистыми птицами и ползучими тварями.

– Подземелье было темно, как ночь; дикие звери выли; птицы яростно кричали; гады шипели.

– И сказал Иисус: Кто заковал меня? Почему я смиренно сидел, когда меня опутывали цепями?

– Говорю вам, никто не имеет власти заковывать человеческую душу. Для чего наложили оковы?

– И встал он в силе своей; и то, о чём он думал как о цепях, стало лишь ветхими верёвками, которые разорвались от его прикосновения.

– И тогда он засмеялся и сказал: Цепи, которые приковывают тела людей к земле, выкованы в воображаемой кузнице, сделаны из воздуха и спаяны иллюзорным огнём.

– Если человек станет прямо и призовёт силу воли, его цепи падут, как никчемная ветошь, ибо воля и вера сильнее самых крепких цепей, когда-либо сделанных людьми.

– Иисус встал посреди голодных зверей и птиц и сказал: Что это за тьма, которая окутывает меня?

– Это лишь отсутствие света. А что есть свет? Это дыхание Бога, вибрирующее в ритме скорой мысли.

– И затем он сказал: Да будет свет; и могучей волей он возбудил эфир; и его вибрация достигла плана света, и стал свет.

– Ночная тьма подземелья сделалась сиянием новорожденного дня.

– И потом он оглянулся на зверей, птиц и ползучих тварей; и не было их.

– И сказал Иисус: Чего бояться душам? Страх – это колесница, в которой человек движется к смерти;

– И оказавшись в обители смерти, он узнаёт, что был обманут; его колесница была мифом, а смерть – плодом воображения.

– Но когда-нибудь человек постигнет все уроки и восстанет из подземелья с нечистыми зверьми и птицами и ползучими тварями, чтобы идти к свету.

– И Иисус увидел золотую лестницу, поднялся по ней, и наверху его ждал жрец в белой одежде.

– Снова он предстал перед барьером совета; снова не было сказано ни слова; снова иерофант поднял руку для благословения.

– Он вложил в руку Иисуса ещё один свиток, и на нём было начертано: МУЖЕСТВО.

– Логос схватился со страхом и со всем его призрачным воинством и в битве с ним одержал победу».

Воистину сказано – не знаете духовных щитов и прикрываетесь разными лоскутами Майи.

Также и в традиции буддизма встречаем мужество основой всякого достижения. Однажды генерал Сингха пришел к Будде с вопросом:

«– Я солдат, о Благословенный, и царь назначил меня проводить в жизнь его законы и вести войны. Допускает ли Татхагата (одно из имён Будды «тот, кто приходит ниоткуда»), который учит бесконечной доброте и состраданию ко всем страждущим, наказание преступников? И ещё, признаёт ли Татхагата ошибочным идти на войну для защиты своего дома, своей жены, своих детей и своей собственности? Учит ли Татхагата доктрине полного самоотказа: должен ли я дозволять злодею делать всё, что ему вздумается, и покорно уступать всякому, кто угрожает силой взять принадлежащее мне? Утверждает ли Татхагата, что всякая борьба, включая войны, ведущиеся за правое дело, должна быть запрещена?

Будда отвечал: