Народное творчество (Фольклор) - Армянские притчи

– Теперь следите, – сказал Пул-Пуги присутствующим, – в чей двор курица пойдет, тому она и принадлежит.

Жили муж и жена. И был у них один-единственный сын. А родители были престарелыми. Им трудно стало заниматься домашними делами: приносить воду, убирать дом, печь хлеб. Посоветовавшись, они решили женить сына.

– Давай женим сына, – сказал старик жене. – Мы стары, и нет сил заниматься домашними делами.

Женили они сына, привезли в дом невестку. Прошла неделя, другая, прошел месяц, а невестка ничего по дому не делает… По-прежнему домашними делами занимались старики. Невестка же ела да целыми днями валялась на тахте. Старик и старуха задумались: как сделать так, чтобы заставить невестку работать?

– Вот что, – говорит старуха мужу, – пойдем во двор и станем там спорить, кому сегодня идти за водой. Невестка услышит наш спор, устыдится, встанет и принесет воды.

Так и поступили: пошли во двор и стали спорить.

Старик говорит жене:

– Сегодня твоя очередь идти за водой.

А жена кричит мужу:

– Нет и нет, сегодня твоя!

Услышав во дворе спор, невестка приоткрыла дверь и, высунув голову, сказала:

– Отец, что вы спорите? Сегодня сходи за водой ты, а завтра пойдет мама, и, хлопнув дверью, пошла и села на ковер.

Жили в одном селе муж и жена – лентяй Тюни и бездельница Ури. Тюни и Ури целыми днями ничего не делали, только спали. Они даже ленились вскипятить себе чаю и встать попить воды.

У них был осел, но его кормили родители Тюни. После смерти родителей Тюни супруги продолжали жить так же. Односельчане решили проучить лентяев: заживо их похоронить, чтобы они не подавали дурного примера молодежи. Бездельников положили на арбу, накрыли старым, поношенным ковром и повезли на кладбище.

В пути от палящего солнца Ури стало плохо, и она сбросила с себя ковер, а когда арба подъехала к кладбищу, Тюни и Ури стали стонать и охать. В это время у ворот кладбища появился всадник и спросил:

– Куда вы везете этих людей?

– Эти люди – бездельники, мы хотим их похоронить, чтобы они дурно не влияли на нашу молодежь, – ответил один из крестьян.

– Все равно у них нет хлеба, чтобы прокормиться, и в конце концов они умрут с голоду, – заметил другой.

Всаднику стало жалко лентяев, и он сказал:

– Не надо хоронить их заживо, я дам им пшеницу, и они проживут.

Тюни, услышав слова всадника, крикнул:

– Пшеница эта обмолочена или ее еще надо молотить?

– А хлеб он будет печь или нет? – в свою очередь, спросила лентяйка Ури.

– Б-а-а, неужели такие люди еще водятся на этом свете?! – с удивлением воскликнул всадник и ускакал.

Сказали ленивой невестке:

– Возьми эту ткань и сшей себе платье.

Поломавшись немного, невестка ответила:

– Но ведь, чтобы шить, мне нужна игла из отцовского дома.

Маки из Арцаха со своими четырьмя верблюдами приехал в Хндзореск. Он искал место для ночлега верблюдов. В селе он встретился с Лоти.

– Братец, не знаешь ли ты, у кого есть большой двор, чтобы можно было оставить там на ночлег моих верблюдов?

– Знаю, – ответил Лоти, – двор Саки очень большой, там можно разместить десять верблюдов, и сам Саки гостеприимный человек.

Маки еле отыскал дом Саки.

– Братец Саки! Братец Саки! – стоя в ущелье недалеко от дома Саки, кричал Маки.

– Слышу, – ответил Саки с крыльца своего дома.

– Не разрешишь ли оставить моих верблюдов на ночлег во дворе твоего дома?

– А почему бы и нет? Милости просим, мы гостям рады. Поднимись по тропинке мимо родника к моему дому: если в моем дворе будет место, приводи хоть десять верблюдов, – ответил Саки.

Маки по узенькой тропинке поднялся вверх, добрался до дома Саки и увидел… какой двор?! Посредине двора сидела собака, а хвост ее свисал со стены двора.

Лентяй лежал под буком и мечтал себе:

– Ох! Был бы бук грушёвым деревом, упала бы груша прямо мне в рот, да хвостиком вверх.

Один человек, умирая, дал наказ жене, чтобы она после его смерти не горевала долго, а постаралась выйти замуж, но только не за того соседа, который причинил ему много вреда.

– Нет, нет, – ответила жена, – ты можешь умереть спокойно, я не стану женой этого человека, потому что дала слово другому.

Однажды крестьянин нашел четыре подковы. Радости его не было предела, он словно стал хозяином всего мира. Придя домой, он сказал жене: