Николай Кун - Боги и герои. Мифы Древней Греции

Долог был путь Персея. Много стран прошёл он, много видел народов. Наконец достиг он мрачной страны, где жили старые граи. Один только глаз и один зуб были у них на всех трёх. По очереди пользовались они ими. Пока глаз был у одной из грай, две другие были слепы, и зрячая грая вела слепых беспомощных сестёр. Когда же, вынув глаз, грая передавала его следующей по очереди, все три сестры были слепы. Эти-то граи и охраняли путь к горгонам, только они одни знали его. Тихо подкрался к ним во тьме Персей и по совету Гермеса вырвал у одной из грай чудесный глаз как раз в тот миг, когда она передавала его своей сестре. Вскрикнули граи от ужаса. Теперь они все трое были слепы. Что делать им, слепым и беспомощным? Стали они молить Персея, заклиная всеми богами, отдать им глаз. Они готовы были сделать всё для героя, лишь бы он вернул им их сокровище. Тогда Персей потребовал у них за возвращение глаза указать ему путь к горгонам. Долго колебались граи, но пришлось им, чтобы вернуть себе зрение, указать этот путь. Так узнал Персей, как попасть на остров горгон, и быстро отправился дальше.

Во время дальнейшего пути пришёл Персей к нимфам. От них получил он три подарка: шлем властителя подземного царства Аида, который делал невидимым всякого, кто его надевал, сандалии с крыльями, с помощью которых можно было быстро носиться по воздуху, и волшебную сумку, которая то расширялась, то сжималась, смотря по величине того, что в ней лежало. Надел Персей крылатые сандалии, шлем Аида, перекинул через плечо чудесную сумку и быстро понёсся по воздуху к острову горгон.

Высоко в небе нёсся Персей. Под ним расстилалась земля с зелёными долинами, по которой серебряными лентами вились реки. Города виднелись внизу, в них ярко сверкали белым мрамором храмы богов. Вдали высились горы, покрытые зеленью лесов, и, как алмазы, горели в лучах солнца их вершины, покрытые снегом. Вихрем летел Персей всё дальше и дальше, выше и выше – так высоко, как не взлетают и орлы на своих могучих крыльях. Вот блеснуло вдали, как расплавленное золото, море; полетел над морем Персей, и едва уловимым шорохом доносился до него шум морских валов. Вот уже не видно земли. Во все стороны, куда только хватает взор Персея, раскинулась под ним гладь воды. Наконец в голубой дали моря чёрной полоской показался остров, на котором что-то сверкало в лучах солнца нестерпимым блеском. Приблизившись, ниже спустился Персей и, как орёл, стал парить над островом. Вскоре увидел он трёх ужасных горгон, которые спали, раскинув во сне свои медные руки. Огнём горела на солнце их стальная чешуя и золотые крылья, змеи на головах чуть шевелились. Поспешил отвернуться Персей от горгон, чтобы не видеть их грозных лиц, – ведь один только взгляд чудовищ мог обратить в камень. Взял Персей щит Афины Паллады, и горгоны отразились в нём как в зеркале. Которая же из них Медуза? Как две капли воды похожи друг на друга горгоны, но лишь Медуза смертна, только её можно убить. Задумался Персей, но тут помог ему быстрый Гермес: указал на Медузу и тихо шепнул на ухо:

– Поспеши! Смелее спускайся вниз. Вон, крайняя к морю, Медуза. Отруби ей голову. Помни: не смотри на неё. Один взгляд, и ты погиб. Спеши, пока не проснулись горгоны!

Как падает с неба орёл на намеченную жертву, так ринулся Персей к спящей Медузе, глядя в ясный щит, чтобы верней нанести удар. Змеи на голове Медузы почуяли врага и с грозным шипением поднялись. Пошевелилась во сне Медуза, уже приоткрыла глаза, но в этот миг как молния сверкнул острый меч. Одним ударом отрубил Персей горгоне голову, и тёмная кровь потоком хлынула на скалу. С потоками крови из тела Медузы взвился к небу крылатый конь Пегас и великан Хрисаор. Быстро схватил Персей отрубленную голову и спрятал в чудесную сумку. Извиваясь в предсмертных судорогах, тело Медузы упало со скалы в море, и от шума проснулись её сёстры, Стейно и Эвриала. Взмахнув могучими крыльями, взвились они над островом и горящими яростью глазами принялись осматривать окрестности. Горгоны с шумом носились по воздуху, но бесследно исчез убийца сестры их Медузы. Ни одной живой души не видно было ни на острове, ни далеко в море. Невидимый в шлеме Аида, быстро нёсся над шумящим морем Персей. Вот уже и пески Ливии под ними. Сквозь сумку просочилась кровь из головы Медузы, упала тяжёлыми каплями на песок, и породили пески из этих капель крови ядовитых змей. Всё живое обращалось в бегство от них, и вскоре Ливия превратилась в пустыню.