Александра Любарская - Калевала

«Не герой тот, кто с полпути возвращается», — думает Вяйнемейнен.

И быстрой щукой бросился в волны, словно сиг поплыл среди бурных потоков.

Выбрался Вяйнемейнен на другой берег и пошел прямо к избе хозяйки Похъёлы.

Толкнул дверь, переступил через порог и видит — сидят за столом мужи Похъёлы и пьют сладкий мед. У каждого на поясе меч, у каждого за спиной лук.

— Ну, что, герой, скажешь? — спрашивают они Вяйнемейнена. — О чем, храбрый певец, поведешь речь?

— О светлом месяце и ясном солнце поведу я речь, — говорит Вяйнемейнен. — Если не выпустите месяц из каменной скалы, если не освободите солнце из медной пещеры, не миновать вам моего меча.

— Что же, давай мериться мечами! — говорят мужи Похъёлы.

Вышли хозяева и гость на просторный двор.

Неплохие мечи у сынов Похъёлы, а у Вяйнемейнена на ячменное зернышко длиннее.

Взмахнул он своим грозным мечом раз, и другой, и третий, и, словно репы, полетели кругом головы героев.

Расправился Вяйнемейнен со всеми мужами Похъёлы и пошел искать месяц и солнце.

Видит — на берегу стоит каменная скала. В ней девять дверей, на каждой двери по сто засовов, на каждом засове по железному замку. Выхватил Вяйнемейнен меч из ножен, что есть силы бьет по каменной скале, огненным клинком рубит железо. Но даже на полпальца не сдвинулись тяжелые засовы. Не берет их ни вещее слово, ни стальной меч.

Пришлось Вяйнемейнену вернуться домой без солнца и без луны.

Печальный идет Вяйнемейнен. Разве герой тот, кто не выполнил задуманного дела!

Увидел Лемминкайнен песнопевца и говорит:

— О старый, мудрый Вяйнемейнен, почему не позвал ты меня в товарищи? Уж наверно, сбил бы я эти замки, одним пальцем отодвинул бы все засовы.

— Нет, — говорит ему Вяйнемейнен, — голыми руками тут ничего не сделаешь.

И пошел к кузнецу Илмаринену.

— О кователь Илмаринен! — говорит ему старый, мудрый Вяйнемейнен. — Выкуй мне острый трезубец, выкуй дюжину клинков и сотню ключей — тогда откроем мы двери в медной скале, выпустим на волю месяц и солнце.

Раздул Илмаринен жаркий огонь в кузнице и снова взялся за свой молот.

А хозяйке Похъёлы, злой старухе Лоухи, захотелось посмотреть, как живут без светлого солнца славные герои Калевалы, каково им без ясного месяца.

Привязала она к плечам ястребиные крылья и полетела.

Слышит Илмаринен — шумит что-то в небе.

«Уж не буря ли это надвигается?» — думает он.

Выглянул Илмаринен в окошко. Нет, это не буря надвигается, а летит прямо к его кузнице серый ястреб. Уселся на окошко и внутрь заглядывает.

— Что тебе нужно, злая птица? — спрашивает Илмаринен. — Зачем ты прилетела сюда?

Отвечает ему ястреб:

— О кователь Илмаринен! На всей земле нет второго такого мастера, как ты. Не покажешь ли ты мне, славный кузнец, свою работу? Не скажешь ли мне, храбрый герой, что ты куешь: оружие для боя или кувшины для пира?

— Я кую ошейник для хозяйки Похъёлы, — говорит Илмаринен. — Хочу посадить на цепь злую старуху, приковать ее к медной горе, к каменному утесу.

Испугалась хозяйка Похъёлы. Что есть мочи замахала крыльями и скорей полетела к себе домой.

Вывела она из темной пещеры месяц, отпустила на волю солнце, а сама обернулась голубкой и снова полетела в Калевалу.

Села у двери кузницы, головку туда-сюда поворачивает.

— Что сидишь ты у моего порога, ласковая голубка? — спрашивает ее кузнец. — Что тебе здесь надо?

И в ответ проворковала ему голубка:

— О кователь Илмаринен! Брось молот, залей огонь в горне. Не надо тебе ковать цепь для хозяйки Похъёлы. Посмотри-ка на небо — вернулся в свое жилище светлый месяц, опять сияет над землей ясное солнце!

Вышел Илмаринен из кузницы и от радости даже засмеялся.

Правду сказала голубка — как прежде, светит в небе ясный месяц, а солнце сияет еще ярче прежнего.

Зовет кузнец старого, мудрого Вяйнемейнена:

— Выходи, вещий песнопевец! Взгляни на золотое солнце, посмотри на ясный месяц!

Вышел из дому старый, мудрый Вяйнемейнен, поднял голову и видит — плывет в небе молодой месяц, поднимается над землей ясное солнце.

Озарило оно своими яркими лучами поля и рощи, горы и долы, заглянуло в жилища людей, разбудило лесных птиц.

И навстречу начинающемуся дню запел старый, мудрый Вяйнемейнен: