Павел Саксонов - Андские рассказы. Возвращение домой

Едва были установлены все эти факты, как журналисты и полицейские призадумались: почему погибший молодой человек вернулся в мир живых? В том, что он вернулся, ни те, ни другие уже не сомневались. Но чем объяснить возвращение? Оно выглядело очень странным уже хотя бы потому, что тело молодого человека было, как и положено, похоронено на кладбище. Вот если бы его сбили, а потом спрятали – да хоть зарыли на той же заправке, – это многое могло бы объяснить. Но ведь нет! Он, как и подобает христианину, покоился в освященной земле и вроде бы как поэтому не должен был тревожиться душой и стремиться вернуться. Или… или должен был? Куртка! Куртка с оберегающей надписью «Ньюстас де Писак»! Конечно! Оберег обещал возможность возвращения! Да, возможность возвращения живого человека в свой дом, а не покойника, но вдруг и покойника тоже? Вдруг оберег сработал таким неожиданным образом? Но если так, почему прошло столько времени, прежде чем он сработал?

Журналисты и полицейские выдвинулись «на место»: в Писак и непосредственно туда, где видели призрак. Заправочная станция была той же самой, которая существовала здесь и в 1993 году. Она даже принадлежала тому же владельцу: государственной компании Петроперу. Конечно, оборудование с тех пор на ней не раз менялось, а тогдашний кассир давным-давно не работал, но в остальном это была та же самая заправка. Шоссе с 1993 года не раз перекладывалось, но в целом это было то же самое шоссе. А вот с домами все оказалось чуточку иначе. Дом, в котором когда-то жили родители молодого человека, исчез. Не в прямом, разумеется, смысле, а в том, что его снесли: участок был продан, новый владелец построил новый дом. Потом участок был продан еще раз и стал собственностью… да: той самой женщины, которая позвонила в прямой эфир и рассказала о том, что привидение без левой ноги не пускало ее домой! Конец одной ниточки был выхвачен из клубка. Но почему же призрак и других людей не пускал? Они-то к нему каким боком?

Выяснить это в тот же день, когда журналисты и полицейские приехали в Писак, не удалось. Как назло, в городе шли активные строительные работы аккуратно рядом с полицейским участком, аккуратно рядом с бомберос (пожарными) и аккуратно рядом с городским архивом! То есть все те три места, в которых было бы можно оперативно получить информацию о произошедших в городе с 1993 года изменениях, оказались в осаде строительной техники. А так как в Перу любое строительство – не шутка, что полицейский участок, что пожарная часть, что архив были закрыты, а их служащих временно перевели в другие здания. При этом вся «ненужная» и «малозначимая» информация осталась в закрытых помещениях. Мало того: пока суть да дело, наступил вечер, причем, как водится в это время года, сырой и не очень приятный. Бродить по строительным площадкам в надежде хоть «одним глазком» проникнуть в закрытые помещения стало попросту небезопасно. О чем и местный комиссар, и сторожа на стройках предупредили как приезжих полицейских из Куско, так и журналистов. Оно и понятно: протекающая тут же река Урубамба не огорожена вообще ничем, набережных у нее нет, из-за строительных работ – скользко, а тут еще и дождь, и тьма. Свалиться в воду – как нечего делать. А случись такое, никто и помочь-то не успеет: течение быстрое, в русле полно камней, вода ледяная… Как ни печально это говорить, но люди, угодившие в такого рода реки – в Урубумбу, Апури́мак и другие – выживают редко. Особенно угодившие в темноте. Обычно их находят дней через десять намного ниже по течению. А иногда через месяц. Бывает, что не находят вообще. Буквально в минувшем (2016-м) году был случай: студент, снимавший комнату в небольшом городке, зачем-то вечером пошел на речку, а нашли его только через пять месяцев. Опознали по зубам. Короче, полицейские и журналисты погрузились в машину и уехали в Куско. Можно было переночевать и на месте, но в Писаке это недешево, а полицейские и журналисты в Перу зарабатывают немного.

Вернулись на следующий день ближе к полудню и сразу же взяли с места в карьер. Встретились со всеми, кто сообщил о встрече с привидением, не пускавшим их в дома. И сразу же обнаружили общую для всех рассказов деталь: в каждом случае встрече с привидением предшествовали «голоса». Кто-то слышал голоса за день до встречи, кто-то – за два, но слышали их все. Принадлежали они двум разным людям, если, конечно, в такой ситуации можно говорить о людях. Все сходились во мнении, что один принадлежал пожилой женщине, а второй – ребенку. Мальчику или девочке, было неясно, но… мальчик! Или девочка! И пожилая женщина! Тут же вспомнилась информация из давнишнего расследования: пропавшая вместе с хирургом семья как раз и состояла из пожилой женщины, мальчика, девочки и их мамы. Не считая самого хирурга.