Карл Мунк - Один

– Улла! Девочка! – нечеловеческий вой старика разносился над бесконечными болотами и умирал, никем не услышанный.

Лишь остров, испещренный конскими копытами да забытая Уллой у ручья плошка – вот и все, что осталось от чужака и девушки.

– Глупая сказка! – поежился Локи в который раз: комариный писк приблизился, обернувшись в тоненькое призывное ржание коня.

Локи даже показалось, он слышит, как плескает под конскими копытами грязь.

– Ну, в конце концов, я не девушка! – утешил себя Локи, однако поискал глазами: может, чудом тут есть ручей или родник? Не все легенды лгут, а водяной конь, обитатель болот, не может перескочить через проточную воду и вынужден приманивать жертву к себе.

Ручья не было. Локи отбросил в сторону страхи: не вековать же на кочке! Там, где смертный сошел бы с ума от страха, у аса было утешение – погибнуть в межвременье ас все равно не мог. Но неприятных ощущений можно было нахлебаться вволю.

Долго ли Локи выбирался из болота к сухому берегу, он не знал. Время от времени проваливался, выкарабкиваясь, выплевывая грязь. Снова топал, ругаясь. С каждым шагом светлело. Воздух зримо прогревался. Захотелось пить, но и жажду асы могут терпеть веками. Наконец, ноги перестали вязнуть – Локи находился на ровной площадке, посыпанной мелкой крошкой песка. Позади болото проводило несостоявшуюся жертву глухим уханьем. Из глубин вздыбился фонтан грязи, окатив Локи напоследок с ног до головы вонючей жижей.

– Хвала предкам, – процедил Локи, – что я все равно по уши в грязи.

Грязь на жарком воздухе тут же подсыхала, покрывая аса корявой коркой. Локи кое-как почистился, откалывая с одежды и кожи куски ссохшейся комьями грязи.

Локи побрел по берегу, который незаметно приподнимался, пока болото не осталось далеко внизу. Локи присвистнул: с расстояниями в межвременьи творилось черт знает что, он и не думал, что протопал столько.

– Скверное местечко! – теперь Локи находился на гребне холма, который обрывом падал по ту сторону. Внизу текла река камней, острых, словно пики. Локи внизу делать было решительно нечего, и ас побрел вдоль гребня. Впереди черной точкой что-то темнело. Локи, которому в этом голом месте любой ориентир мог послужить зацепкой для спасения, заторопился.

Под ногами все чаще попадались камешки и небольшие валуны. Ас старался обходить некоторые, особо причудливой формы. Локи, несмотря на независимый вид, был суеверен, а предания гласили, что в межвременьи обитают камни-обжоры, любившие полакомиться асом. Но камней становилось все больше, обойти их – либо вернуться в край болот, либо сверзится на скалы внизу. В расположении камней была некоторая последовательность: мягко округлые, в сторону движения Локи камни выпирали острыми углами. А Локи все ускорял шаги, словно подталкиваемый изнутри тайными силами. Ас чуть не бежал к черной точке, теперь обернувшейся небольшим валуном. «Что-то я разогнался?» – закралось подозрение, тут же превратившись в уверенность: камень на горизонте притягивал его, что уже само по себе Локи не понравилось. Еще меньше ему понравилось, что, оказывается, и прочие предметы, а их, чем ближе к валуну, становилось все больше, тянулись к валуну. Локи завертел головой. Все пространство вокруг валуна было усеяно двигающимися камнями. Затесавшаяся в межвременье змеиная семейка, дергаясь и извиваясь, тоже неуклонно приближалась к камню. Вот один из булыжников коснулся валуна. Тот на миг потерял серый цвет, налившись краснотой – и проглотил собрата, чуть увеличившись в размерах. Прикинув количество подползавших, Локи присвистнул: пока он окажется рядом с камушком, тот нажрется до размеров горы! Сдерживать бег становилось все труднее. Локи, споткнувшись попытался уцепиться за ползущий рядом обломок скалы и тут же услышал:

– Э, так нечестно!

Сила валуна почему-то ослабела: Локи даже мог приподнять голову и перевести дух. Говорил валун, сварливо и недовольно:

– А ну, живо выпусти мою добычу, презренный ас!

Локи тут же вцепился в скалу намертво. В голосе валуна явственно слышались нотки испуга. И чем крепче Локи прижимался к камню, оцарапываясь о морщинистые изгибы кряжа, тем легче думалось и дышалось.

Приостановился и каменный поток, тоже вроде вздохнув с облегчением.

Серый валун уже не угрожал – просил:

– Ну, Локи, отпусти камень, ну, будь хоть раз в жизни добрым! – взывал он.

Локи окреп настолько, что смог беспрепятственно встать на ноги, но за камень по-прежнему держался. Хмыкнул, поглядывая на валунище: