Туркменские народные сказки - Проданный сон.

Пословица в туркменских сказках употребляется часто, и ее роль в композиции сказки весьма разнообразна. Чаще всего пословица призвана сделать ситуацию или действие более наглядными; например, дочь падишаха, выйдя замуж за героя сказки («Овез-лентяй») и зная, что ее вероломный отец-падишах не оставит их в покое и поэтому им нужно уходить, говорит: «Две бараньи головы в одном котле не варятся». Другой случай — это намек на пословицу. Так, героиня сказки «Мулла с отрубленным носом», встретившись с падишахом, говорит: «Не трогай мой огонь», намекая на пословицу: «Тронешь огонь — погаснет, тронешь соседа — откочует». Таким же намеком на пословицу является и вся сказка «Всего лишь медведь», о чем уже говорилось выше. Кроме того, пословица может быть как бы девизом сказки. Примером тому может служить сказка «Сын пастуха», заключительный эпизод которой обыгрывает пословицу: «Не поджигай — обожжешься, не копай — сам упадешь». Ее припомнил в трудных обстоятельствах злобный бай, которому, как бы прочтя его мысли, ответил пастух: «Ты сам вырыл яму, в которую попал…». Более сложным примером употребления пословицы как девиза является сказка «Умный дайханин». Само название сказки имеет очень отдаленное отношение к ее содержанию. В целом сказка иллюстрирует мысль «не посягай на чужое», но состоит из двух совершенно самостоятельных сюжетов. В первом из них юноша молит о прощении за чужое, нечаянно съеденное им яблоко, второй сюжет известен в сказках других народов под названием «Человек и змея» (лакская) или «Бедняк и змея» (азербайджанская). Вторая часть имеет свою собственную идею: можно ли отвечать злом на добро? Чтобы объединить обе части сказки, рассказчик вводит пословицу «Не бери того, чего не оставлял», вложенную в уста мальчика, который помог старику избавиться от змеи, отвечающей на добро злом. Таким образом, оба сюжета оказываются связанными воедино.

Из композиционно-стилистических особенностей туркменских сказок следует отметить формулы зачина, перехода внутри сказок и концовок. Начинаются сказки стереотипно: «Было ли не было, жил один…», или в несколько более развернутом виде: «Было ли не было, в старые времена…» и т. д. Сказки о животных, так как они вообще короче других, часто начинаются прямо: «Однажды» и т. д. Иногда зачин в них вообще отсутствует, что, впрочем, может быть и в других типах сказок. При переходе повествования от одного героя сказки к другому обычно употребляются следующие формулы: «О ком теперь пойдет речь? Теперь речь пойдет о…» Или: «О ком теперь послушать новостей? Послушай-ка о…» и т. д. Иногда вопрос не ставится, а прямо говорится: «Теперь послушайте вести о…» и т. д. О странствованиях героев говорится: «Коротко ли он шел (ехал), долго ли он шел (ехал) — и наконец дошел до…» Иногда формула расширяется добавлением: «…пересекая дороги, пересекая пустыни…» и т. д. Иногда такая формула осложняется метафорическим сравнением: «Как ветер в песках, как поток в горах, как вихрь и буря, коротко ли, долго ли они мчались и…» В других случаях указание на время («коротко ли, долго ли») опускается, а просто говорится: «по дорогам, по пустыням (то есть по бездорожью), по горам и по долинам добрались они до…» и т. д. Значительно более пространны концовки. Например: «Я тоже нес с того пира миску плова и большущую, кость. Но вдруг по дороге споткнулся — плов по земле рассыпался. А кость пес Акбилек утащил. Так я голодным и остался». Другой вариант: «На том пиру и я был. И досталась мне на том пиру большая кость. Принес бы я ее вам, да пес Алабай выхватил ее у меня из рук и убежал». Некоторые сказки оканчиваются раешником: «Хорошему — исполнение желания, дурному же — позор в наказание. Хотя зачем ему с ним оставаться, и его пусть исполнится желание». Или: «Печенка была — на дно пошла, легкие были — они переплыли. А те, что влюбились, своего добились». Более короткий вариант: «Она, печенка, потонула, а мы, легкие, остались». Некоторые сказки заканчиваются еще лаконичней: «Была друзьям радость, а врагам — погибель». Стереотипны также и приемы описания женской красоты. Наиболее пространный вариант выглядит так: «…назвать бы ее луной, да рот у нее есть, назвать бы солнцем, так есть у нее глаза, брови как калам, зубы — ожерелье, талия тонкая, волосы словно гиацинт, щеки — яблоки, а губы как полураскрытая фисташка». Набор сравнений здесь несет отпечаток влияния классической поэзии. Стереотипны также ответы дэвов героям: «Если бы ты не поздоровался со мной, я бы тебя проглотил (съел)», и описания опасного места, куда попал герой: «птица сюда залетит — крыльев лишится, кулан забежит — копыт лишится». Повторяемость эпизодов в сказке обычно троекратная. Из других чисел наиболее часто встречаются 7 и 40.