Юрий Пернатьев - 200 мифов народов мира

– Как голове не поникнуть, – ответил Гильгамеш хозяйке, – если мой друг Энкиду, с которым мы делили хлеб и кров, стал прахом? Вот почему брожу я по пустыне. Не дает мне покоя мысль об умершем друге.

– Не знаю, чего ты ищешь, – отвечала хозяйка. – Боги, создав человека, сотворили его смертным, а бессмертием наградили себя. Оставь пустые заботы! Развей печальные думы! С друзьями проводи время за чашей! Дай-ка наполню ее тебе, Гильгамеш.

– Не надо мне сикеры! Скажи мне лучше, хозяйка, как перейти это море.

Хозяйка вещает:

– От века здесь нет переправы. Лишь бог Шамаш облетает свинцовые воды смерти да проплывает лодочник Уршанаби, перевозящий мертвых. Только он знает путь к Ут-напишти, единственному человеку, сумевшему обрести бессмертие.

Простился герой с хозяйкой и направился к лесу. Выйдя к реке, он увидел челнок, а в нем – перевозчика Уршанаби.

– Что бродишь, отставший от мертвых? – спросил Уршанаби Гильгамеша.

– Я не отстал от мертвых, – ответил Гильгамеш. – В моей груди еще бьется живое сердце.

– Вот чудо! – удивился Уршанаби. – Зачем же сюда явился?

– Пришел я гонимый печалью, – ответил Гильгамеш. – Хочу отыскать друга и сделать его бессмертным. Прошу, посади меня в лодку и отвези к Ут-напишти.

– Садись! – сказал Уршанаби. – Вот шест. Помогай, но воды не касайся.

Ослабил Гильгамеш пояс и, раздевшись, привязал одежду к шесту, словно к мачте. Но Уршанаби погнал челн так быстро, что Гильгамеш даже не коснулся шестом гибельной влаги.

Вот наконец показался остров, окруженный водами смерти. Неподвижно свинцовое море. Не летят над островом птицы, не видать рыб в воде. К бессмертному поселенцу Ут-напишти не приходят вести из страны, где он жил человеком. Только время от времени проходит челн Уршанаби с душами умерших.

– Эй, жена! – вдруг воскликнул хозяин острова. – Что с моими глазами? Посмотри, это челн Уршанаби. Но над ним поднимается парус. Не бывало еще такого.

– Не беспокойся, глаза твои зорки, – ответила Ут-напишти жена, – мои глаза тоже видят парус, который держит мертвец. Посмотри, как бледны его щеки! Утонул, видно, мореход, а без паруса жить не может.

– Сама не знаешь, что говоришь! – отозвался Ут-напишти. – Много сотен лет я наблюдаю, как провозят души умерших. Кто только здесь не был! И царь, и пахарь, и флейтист, и кузнец, и плотник. А провозят их без короны, без мотыги, без флейты.

Гильгамеш и кедр. Оттиск печати аккадского времени

В этот миг вышел Гильгамеш на берег.

– Что ты ищешь? – спросил Ут-напишти. – Почему сюда явился, как живой, на челне для мертвых? Почему твои щеки впали? Почему голова поникла?

– Гильгамешем меня называют. Я из дальнего города Урука. На две трети я бог, на одну – человек. Вместе с моим другом Энкиду мы убили злого Хумбабу, что кедровый лес охранял. Но, спасая меня от смерти, друг Энкиду стал ее жертвой. И ищу я его по миру, во всех морях и странах.

Покачал головой Ут-напишти и сказал печально:

– Почему ты не хочешь смириться с человеческой судьбой? На собрании бессмертных для тебя не оставлено было кресло. Пойми, что бессмертные боги – полновесные зерна пшеницы, ну а люди – только мякина. Людям смерть не дает пощады.

– А как же ты? – спросил Гильгамеш. – Как на совете богов оказался, как добился бессмертной жизни?

– Что ж, – проговорил Ут-напишти, – открою тебе свою тайну. Когда-то я жил на берегу Евфрата. Я земляк твой и дальний предок, сам из города Шуруппака. Решили как-то боги истребить всех живущих на земле. Явились они на собрание, держали между собой совет. После долгого спора пришли к тому, что на земле должен произойти потоп. Сделав выбор, они поклялись хранить его в тайне. Но один из богов поведал мне эту тайну. Он повелел построить корабль и погрузить на него все свое добро. Тут я понял, что Эйа, которому я принес много жертв, решил из многих избрать меня.

И построил я корабль, все пространство которого разделил на девять отсеков. Готовясь к долгой осаде, запасся всякой пищей и водой, а затем всех зверей привел по паре, заполнил ими отсеки. Сам с семьей взошел последним и закрыл за собой двери.

Настало утро. Выплыла туча, такая черная, что сами боги черноты ее испугались. Оцепенение объяло землю. И вот обрушился ливень, а вскоре я услышал треск, как будто земля раскололась. Подняло волнами мой корабль и погнало ветром.