Array Лев Марсиканский - Лев Марсиканский, Петр Дьякон. Хроника Монтекассино. В 4 книгах

48. Но, поскольку мы чуть ранее по необходимости сделали упоминание о теле блаженного отца Бенедикта, здесь представляется целесообразным упомянуть также о том, что этот блаженнейший отец соизволил показать Адаму, благочестивейшему мужу, стражу своей церкви. Итак, когда этот Адам однажды отправился как обычно в Рим для покупки необходимых для этой церкви вещей, он, согласно своему давнему обыкновению, остановился в монастыре блаженного апостола Павла, во главе которого стоял тогда господин аббат Лев. Когда же эти достопочтеннейшие мужи, то есть Лев и Адам, завязали между собой как-то духовную беседу, аббат начал допытываться, правда ли то, что тогда повторяла молва устами многих людей, а именно, будто тело блаженного Бенедикта покоится не у нас, а тайно похищено и вывезено по ту сторону гор, и прибавил: «Чтобы придать этому веры, те, которые распространяют подобные слухи, говорят, что поэтому, мол, у вас и не случается никаких знамений, никаких чудес; там же, куда по их словам его перенесли, каждый день, как они уверяют, благодаря его заслугам совершаются многочисленные знамения». В ответ на это Адам, тяжело вздохнув, взял этого аббата за руку и, приведя его к алтарю блаженного апостола Павла, в то время как они стояли там одни, положил свою руку на алтарь и сказал: «Клянусь телом учителя язычников, блаженнейшего Павла, который вне всякого сомнения покоится здесь, как верит всё христианство, что всё то, что я тебе сейчас скажу, чистейшая правда без всякой лжи. Ведь и я некогда, многократно слыша подобное о теле блаженного Бенедикта, [наряду с прочими]* был приведён не только в сомнение, но и в отчаяние и печаль, так что не мог уже питать почти никакого благоговения к его алтарю, никакого достойного почтения. В то время как я колебался так некоторое время и душа моя пребывала в печали и скорби, однажды [ночью] *, после ком-плетория 464 , когда я, [со слезами]* исполнив у его гроба молитву более набожно, чем обычно, расположился отдохнуть [возле церкви на собственном ложе]*, этот святейший отец соизволил явиться мне в видении и сказал: «Отчего, брат Адам, ты столь уныл и печален? И отчего ты соблазнился думать обо мне столь дурно, будто бы я не лежу здесь во плоти? Однако, поскольку твоя набожность и твоя служба весьма мне угодны, уверься наконец в том, что я в самом деле покоюсь здесь со своей сестрой Схоластикой и мне суждено восстать вместе с ней в этом месте в день Страшного суда, в том, что я всегда вместе с вами, и днём, и ночью, когда бы вы ни пели смиренно псалмы, всегда, когда вы страстно молитесь и выступаете крестным ходом. Но, чтобы ты не сомневался по поводу всего этого, ты, когда в первом часу утра войдёшь, как обычно, в церковь, если увидишь, что на моей могиле испускает аромат и тянется вверх ветка, верь, что всё, о чём я сказал, истинная правда»; и, сказав это, исчез. Итак, проснувшись и обдумав про себя таинство такого видения, я с радостью и проливая слёзы, начал благословлять Господа и святейшего отца Бенедикта, и вскоре, хотя и дрожа и робея, войдя в церковь, узрел и увидел [всё это]* и уверовал, согласно тому, что было открыто мне, недостойному. Знай также, что всё, что говорят, будто у нас им не было явлено ни одного чуда, совершенная ложь. Ведь если бы я мог рассказать тебе обо всём, что узнал от наших предков, или о тех знамениях, которые были совершены у его могилы в наши времена, то ты ясно увидел бы, что всё это говорится не иначе, как по злобе или скорее по неведению. Но об одном чуде из многих, которое я видел собственными глазами, а не слышал от кого-либо, я тебе всё-таки расскажу. Так, некий одержимый из города Бари по имени Андрей пришёл однажды в монастырь и, как то в обычае, был брошен близкими, которые его привели, перед алтарём этого отца. И вот, когда братья в хоре запели псалмы, злой дух устами этого несчастного испускал нелепые и жуткие крики, и мне, стоявшему в стороне и молившемуся, внезапно показалось, будто святейший отец Бенедикт стоит перед этим алтарём; дав этому несчастному здоровенную оплеуху, он тут же изгнал из него злого духа, и тот, выздоровев таким образом, воздал вместе с родичами благодарность Богу и святому Бенедикту и вернулся домой». Названный Адам, поведав всё это аббату Льву перед телом блаженного апостола Павла в известной мере по крайней необходимости, пока жил, ввиду смирения скрывал это от остальных, так что никто из братьев этого места ничего об этом не знал, пока достопочтенный аббат Лев, уже после того как Адам умер, не рассказал это некоторым нашим братьям[; одним из них был названный выше Роффрид, от которого я и узнал об этом]*.