Франсиско де Кеведо - Сновидения и рассуждения об истинах, обличающих злоупотребления, пороки и обманы во всех профессиях и состояниях нашего века

— Все это народ, — заметил я, — у кого и любезности, и оскорбления отдают одним и тем же.

— Внизу в очень грязном помещении, наполненном всякими отбросами скотобойни (я имею в виду рога), находятся те, кого мы здесь величали рогоносцами: это люди, которые и в аду не теряют терпения, ибо того, кто выдержал искус дурной жены, ничто уже вывести из себя не сможет. Еще дальше помещаются те, кто влюбляется в старух. Этих чудовищ мы держим закованными в цепях, ибо, когда у нас под боком находятся люди со столь дурным вкусом, мы, черти, уже не уверены в своей безопасности. Не будь они в кандалах, сам Варавва трепетал бы за свое очко. Даже такими, каковы мы есть, мы кажемся им красавцами — кровь с молоком. Первое, что с такими грешниками предпринимают, — это осуждают любострастие их и орудие оного на вечное заточение. Но хватит о них, я хочу вам сказать, сколь огорчены мы тем, что вы нас какими-то чудищами изображаете, приписываете нам когти, хоть мы и не хищные птицы, хвосты — хоть есть черти и куцые; рога — хоть мы и холостяки, и безобразные бороды — хотя многие из нас могли бы сойти за отшельников и коррехидоров. Исправьте это, ибо не так уже давно побывал у нас Иероним Босх и на вопрос, почему он изобразил нас в своих видениях такими страшилами, ответил, что никогда не думал, что черти существуют на самом деле. Другое, что нас очень задевает, это то, что вы постоянно говорите: «Смотрите-ка, ну и дьявол этот портной» или «Сущий черт этот портняжка!» К портным нас приравнивать, нас, когда мы на дрова в аду их пускаем, да и к себе принимаем, только если они нас об этом как следует попросят, потому что на меньше, чем на пять сотен, мы расписок не даем, чтобы не создавать дурного прецедента, ибо потом они еще могут выдвинуть претензии на законное владение в аду, quoniam consuetude est altera lex. [7] Поелику обычай есть тоже закон (лаг.). А чем они, по сути, владеют? Искусством обкрадывать и жизнь людям отравлять. Вот они и в претензии на нас, что мы им настежь дверей не распахиваем, как будто они свои люди. Опять же мы в обиде, что самые что ни на есть поганые вещи вы всегда отправляете к черту, и стоит вам только малость осерчать, как сразу слышно: «Черт тебя побери!». Имейте в виду, что больше людей отправляется к черту по собственному почину, нежели нашими усилиями, ибо брать иных выходит себе дороже. Вот, например, вы направляете к черту какого-нибудь итальянца, а черт и слышать о нем не хочет, ибо иной итальянец самого черта забрать способен. И примите в соображение еще то, что чаще всего вы шлете к черту то, что у него уже есть, чем мы сами богаты.

— Послушай, а водятся у вас в аду короли?

Он удовлетворил мое любопытство, сказав:

— У нас в аду очковых карт нет, одни только фигуры. И важных персон этих у нас превеликое число, ибо могущество, свобода делать все, что заблагорассудится, и привычка властвовать изгнала из них все добродетели, между тем как пороки их дошли до крайних пределов. Опять же из-за того, что вассалы их оказывают им высшие почести, словно божествам, они проникаются желанием стать чуть пониже богов и казаться ими. Способов загубить свою душу у них множество, и множество людей им в этом содействует. Один губит себя жестокостью и, убивая и уничтожая своих, превращается в своих владениях в некую венчанную пороками косу или во что-то вроде королевской чумы. Другие погибают от алчности, превращая из-за непомерных налогов города свои и веси в амбары, кои не благополучие приносят стране, а разорение. Иные попадают в ад из-за третьих лиц, положившись на бесчестных министров и осуждая себя, так сказать, по доверенности. Приятно видеть, как они мучаются, ибо по непривычке к труду всякое усилие становится им тягостным вдвойне. Только и есть одно хорошее в королях, это то, что они, как персоны значительные, никогда не приходят одни, а для пущей важности с двумя или тремя приближенными, причем порой вместо королевской мантии волочат за собой все свое государство, ибо подданные их берут с них пример, хотя ремесло приближенного или короля не столь уже завидно, более всего напоминает епитимью и скорее в тягость, чем в радость, ибо нет ничего на свете, чему бы так докучали, как слуху короля или приближенного, поскольку не миновать ему ни жалоб, ни низкого искательства просителей. По правде говоря, за муки эти справедливо было бы давать им отдохнуть. В заключение должен добавить, что многие короли отправляются в ад по королевскому тракту, тогда как купцы попадают туда дорогой серебра.