Константин Михайлович - Записки янычара

В высказываниях Константина о татарах нельзя не увидеть отголоска идей, получивших в последней четверти XV в. довольно широкое распространение в Европе и особенно оживленно дискутировавшихся в Польше в 70-х годах [30] Garbacik I. Kallimach jako dyplomata i polityk. Krakow, 1948, s. 44, 45, 56. . Правда, польские официальные круги подвергали серьезному сомнению реальность так называемого «татарского плана» борьбы с турками, но показательно, что выдвигавшиеся при этом мотивы (малая боевая дееспособность, разбросанность и малочисленность татар) опровергаются теми именно сведениями, которые сообщает о татарах Константин, пусть прямо и не говоря, что их надо использовать в борьбе с турками.

На Польшу как на страну, где Константин создавал свои «Записки», указывает также и постоянное использование им польских названий для пояснения турецких терминов. Это особенно бросается в глаза в главах XXXVII и XXXVIII, когда, например, чехан сравнивается с маршалком и многократно говорится о турецких гетманах.

Сделанные выше наблюдения позволяют говорить о том, что «Записки» были написаны Константином из Островины в Польском государстве, куда он попал из Венгрии [31] Загадочным остается упоминание в заглавии «Записок» по списку Нацио нального музея в Праге (список М — см. описание списков) о том, что Константина при дворе французского короля звали Карлом. В самом тек сте «Записок» о поездке автора в Париж кет ни слова. Нет его и в загла виях польских списков. Почти все исследователи обходят молчанием этот вопрос. Только Д. Живанович высказывает предположение, что Констан тин ездил к французскому королю Карлу VIII (1483–1498) для агитации за войну против турок (Константин МиханловиЬ из Островице. Ланичарове Успомене пли Турска Хроника. Прсвод и предговор Ijoptya Живановийа…, с. XXIX) . При этом нетрудно определить и тот промежуток времени, когда «Записки» были созданы. Это период с 1497 по 1501 г., поскольку ранее буконинского похода это было невозможно, как это было невозможно и после 1502 г., когда Ян Ольбрахт умер. Может быть, это был 1500 г., который, хотя и ошибочно как 1400, обозначен в списке Замойского (список Z — см. описание списков).

Можно предположить, что Константин жил где-то в восточных областях Польско-Литовского государства. Не случайно большинство польских списков его сочинения происходят именно оттуда, как на это справедливо обратил внимание Б. Чирлич [32] Cirlic В. Proba…, s. 167. . При всей кажущейся исключительности сочинения серба в Польше в XV в. это явление находит свое место в системе культурных связей Польши и Литвы с балканскими странами. Напомним, что именно в Великом княжестве Литовском протекала еще в начале XV в. деятельность Григория Цамблака, связанного как с болгарской, так и с сербской культурой. Сюда же проникают сербские агиографические памятники и произведения сербской светской, рыцарской литературы («Повесть о Тристане»). В другой работе нам уже приходилось отмечать, сколь существенными были балканские влияния на так называемые русские фрески XV в. в Польше [33] Рогов А. И. Русско-византийскне фрески в Польше и культурные связи восточных славян с балканскими странами. — В кн.: Балканские исследования. Проблемы истории культуры. М. 1976, с. 274–283. . Добавим к этому, что в 1557 г. в Супрасле трудился над росписью стен собора «сербин» Нектарий [34] Археографический сборник документов, относящихся к Северо-Западной Руси, т. IX. Вильна, 1870, с. 52. .

Выбор Константином восточных областей Польско-Литовского государства мог объясняться и его православным вероисповеданием, столь распространенным на этих землях. Хотя Константин прямо нигде и не осуждает католичество и не противопоставляет его православию, но все же неоднократно и довольно резко осуждает римского папу. Особенно отчетливо эти мотивы звучат в главе XVIII, хотя слова осуждения и вкладываются Константином в уста других лиц. Именно они пророчествуют, что из Рима «будет происходить все зло» (гл. XVIII), в православном духе трактуют слова о едином пастыре как о Христе, а не о папе (гл. XVIII), утверждают, что никто из пап после раскола с православной церковью не был святым (гл. XXXVI).

Впрочем, принадлежность Константина к православию ни в коей мере не придала его сочинению нарочито церковной или даже просто религиозной окраски. С этой точки зрения показательно, что он, говоря о сербской истории, ни разу не упомянул об архиепископе Савве Сербском, в высшей степени популярном в Сербии святом. Идеалы и взгляды Константина лежат скорее в сфере народных, фольклорных представлений об истории, не исключающих, конечно, и имеющегося в «Записках» прославления князя за постройку храма и похвальное, с точки зрения автора, обращение за мудрыми советами к духовенству (гл. XV). Даже сама авторская манера и литературные приемы сближают «Записки» с произведениями народного творчества. В этом отношении особенно характерен рассказ о битве за Белград в 1456 г., изложенный в форме рассказа о четырех печалях султана (гл. XXIX). Константин даже пользуется в своем повествовании загадками и притчами, например, когда говорит о совещании султана Мехмеда II с приближенными по поводу похода на христиан (гл. XXVI).