Автор неизвестен Древневосточная литература - Предания о дзэнском монахе Иккю по прозвищу «Безумное Облако»

Все были поражены, но раз уж им так было сказано, то и поступили, как изволил распорядиться Иккю, а ту бумагу, на которой было написано наставление, дети Матадзиро бережно хранили как семейную реликвию, и на протяжении многих поколений их потомки хранят эти бесценные следы кисти Иккю по сей день.

Во времена Иккю каждый год в четырнадцатый день седьмой луны разные храмы отправляли во дворец фонари [118] В этот день начинается празднование О-Бон, праздника поминовения усопших. В буддийских храмах в этот день читают сутры и молятся о загробном существовании покойных. . В Дайтокудзи тоже начали так делать ещё со времён Учителя страны Великий Светоч [119] Одно из почётных званий монаха Мё:тё: (1282–1337), принадлежавшего к направлению Риндзай Дзэн и основавшего монастырь Дайтокудзи. , после него это вошло в обычай, от которого нельзя было просто так отказаться, но Иккю, наверное, счёл его обременительным и как-то раз, когда отправляли фонари во дворец, написал «безумные стихи» и отправил их с фонарями.

Так он сложил, а когда это прочитал государь, то изволил приказать:

— Действительно, всё верно говорит Иккю в своих стихах! Нет пользы в том, что мы требуем присылать нам фонари. Отныне и впредь — не нужно присылать фонари ни от Дайтокудзи, ни от прочих храмов!

Некие люди, услышав о том, говорили:

— Вот уж вправду великий монах! Если он так настроен, то Церемонию почитания духов в его храме точно не будут проводить! А если и будут, то это будет необычная церемония. Слушайте, идёмте-ка в храм к Иккю да поглядим, ведь об этом будут рассказывать до конца времён! — И вот, вчетвером или впятером пошли они туда, предстали перед Иккю и сказали:

— По всей столице только и говорят о ваших стихах, которые вы с фонарями отправили во дворец. Если вы так настроены, то не будете же проводить Церемонию почитания духов?

— Нет-нет, мы заботимся о всех живущих в Трёх мирах, а потому почтим и тех, кто уповал на Закон Будды, и тех, кто о нём не знал, почтим гневных духов, помолимся о спасении всех видов живых существ, и для того устроим особенно пышную церемонию! — отвечал Иккю.

Те люди растерялись:

— В вашем храме не видно никаких приготовлений — а где же вы будете проводить церемонию?

— Я попросил предоставить для церемонии участок тут, в стороне, в четырёх-пяти тё [121] 1 тё: — ок. 109 метров. от храма! — сказал Иккю.

— Раз уж мы здесь, очень уж хочется посмотреть! Не дадите ли кого в провожатые? — просили они.

— Ну что с вами делать… Человека я вам не дам, я сам с вами пойду. Предложим духам подношения!

Все они обрадовались, как будто сам Шакья предложил их сопровождать. Пошли за ним, и вышли на восточный берег реки.

— Вы только посмотрите на это! — воскликнул Иккю и обвёл вокруг руками.

— На что? Где? — заоглядывались они, не понимая.

— Да вот же! — сказал Иккю, развёл руки в стороны и повернулся вокруг. Они всё ещё не могли сообразить, о чём речь, и он сказал: — Нет, вам этого не увидеть!.. Слушайте лучше, что я скажу. Имеющий уши да услышит!

Те люди упали духом, кто остался стоять, кто уселся, а Иккю возвысил голос и сказал:

— Ну как, поняли? Это ли не великая Церемония почитания духов? — сказал он, и те люди подумали: «Надо же, с этим и не поспоришь!» — так расчувствовались, и разошлись по домам.

Мать Иккю была прихожанкой школы Чистой земли. Иккю часто писал наставления о Законе Будды азбукой-каной и посылал ей, а как-то раз отправил ей «Водное зерцало» [122] Сохранился ряд «наставлений», в том числе «Водное зерцало» ( Мидзукагами ), написанных азбукой-каной для широких слоёв населения, не владевших иероглифическим письмом. , в котором учил Пути, однако же просветления она не достигла, лишь днём и ночью повторяла имя Будды.