Эпосы, легенды и сказания - Забавные рассказы про великомудрого и хитроумного Бирбала

– Bax! Что и говорить, ловко придумала! – воскликнул падишах. – Раз ты сама это средство нашла, как же сможет он тебя уговорить?

Всю ночь бегуму не оставляли тревожные мысли. Наутро падишах ушел из гарема и отправился в сад.

Приметили придворные, что падишах в саду один, что лицо у него сумрачное, а бегума из дворца не выходит. «Видно, вышла у них ссора», – догадались они и побросали все свои дела, ждут – что-то будет. Вскоре падишах велел позвать Бирбала. Тот явился.

– Бирбал! Придумай средство, чтобы бегума сама пришла и у меня прощения просила. Говори сразу, сколько дней тебе потребуется, – сказал падишах.

– Ну, какие там дни, разве может женщина долго ссору с мужчиной терпеть! Сегодня же к вечеру все и уладится, – спокойно ответил Бирбал.

Он тут же пошел в гарем, в покой бегумы. Вежливо сделал салам, стал спрашивать про ее здоровье. Бегума отвечает, а про себя твердит: «О святой пир! Если этот плут не надует меня, я сегодня же вечером принесу тебе в дар сладости. О сердце мое! Остерегайся! Не верь ему, не поддавайся на хитрости, а не то все дело провалится».

Тут пришел лазутчик – а Бирбал наперед научил его, что говорить, – и сказал:

– Господин вазир, это пустая распря, и вы больше ради того дела не старайтесь. Его величество тверд в своем слове. Придумайте всякие способы, чтобы дело его удалось.

Бегума уши навострила, к словам лазутчика прислушивается, а когда он ушел, спросила Бирбала:

– Господин вазир! Что сказал вам этот человек?

– Как видно, вы досадили падишаху, он сердится и, кажется, задумал взять новую бегуму, – ответил Бирбал.

Так Бирбал запугал бегуму и поспешно вышел. А ее охватило волнение. «Я вечно пристаю к падишаху: сместите да сместите вазира. Вот он и разгневался на меня, хочет взять себе другую жену. Сама рублю сук, на котором сижу… Пойду скорее, подольщусь к падишаху и упрошу не гневаться, простить меня, неразумную».

Бегума переоделась, велела подать паланкин и отправилась в сад к падишаху. Начала она вымаливать прощение за свое упрямство и дерзость.

Подивился падишах на такое унижение бегумы и спросил:

– Бегума! Что это ты совсем другим голосом запела?

– Не желаю, чтобы вы другую полюбили. Этому не бывать.

– Ах вот как! – улыбнулся падишах. – Знать, перехитрит тебя Бирбал.

– Господин мой! Я не так глупа, чтобы Бирбал мог меня обмануть. Сама понимаю, что мне во вред, а что на пользу. Я не позволю другой завладеть вашим сердцем. Простите меня, господин мой, вперед я никогда не буду вам досаждать.

Падишах стал бегуму выспрашивать, и она рассказала про свой разговор с Бирбалом и про весть, что принес лазутчик.

Акбар понял хитрость Бирбала и долго смеялся. Тут бегума уразумела, что она на самом деле попалась в ловушку вазира. Но поздно, теперь уж дела не поправишь. Пришлось ей признать, что Бирбал и умен и хитер.

С того дня, когда ей наговаривали на Бирбала, она и слышать не хотела и никогда больше не вмешивалась в козни придворных.

Однажды держал падишах тайный совет с Бирбалом, и вдруг захотелось ему узнать что-нибудь новое. Он поднес к лицу Бирбала ладонь и спросил:

– Бирбал! Почему на ладони не растут волосы?

– Владыка мира! Этой рукой вы каждый божий день подаете милостыню, одариваете ученых. Столько денег трется об вашу ладонь, где уж тут вырасти волосам.

Но падишах хотел перехитрить Бирбала.

– Ну ладно. А почему у тебя на ладони не растут волосы?

– Покровитель бедных! Все награды, все монеты, что вы мне даете, я беру этой ладонью, как же могут вырасти на ней волосы?

Падишах помолчал, подумал немного, потом опять спросил:

– А почему не растут волосы на ладонях у других моих придворных?

– Ну, это понятно. Когда вы меня или кого еще награждаете, то придворные завидуют, злятся и от досады царапают себе ладони ногтями, вот отчего и у них волосы на ладонях не растут.

Падишаху очень понравилась находчивость Бирбала.

Заслушался однажды падишах пения в гареме. А были там в тот день все бегумы, Веселый праздник устроили они: «Авось, – думают, – падишах прельстится весельем и любовными утехами и хоть несколько дней при нас побудет». И, правда, падишах охотно тешился с ними.

Наступила ночь. Одна бегума – ее прозвали «Сладкоголосой» – запела песню про разлуку.