Эпосы, легенды и сказания - Самак-айяр, или Деяния и подвиги красы айяров Самака

Шахран-везир говорит:

– Царевич, ты для того ехать желаешь, чтобы с ними разделаться и на том успокоиться? Но ведь их всего-то двое! А против нас сто пятьдесят тысяч стоит. Хоть войско без шаха ничего сделать не может, но ведь с ними там Хаман-везир, советник Марз-бан-шаха. Надо сначала им воздать по заслугам, а потом уж в город отправляться. Вражеское войско, коли шаха своего не обнаружит, поневоле в бой пойдет. Собирайся с силами, чтобы их отразить! А Хоршид-шаха с Махпари, раз они в наших руках, надо отослать в крепость Деваздах-даре. Ведь эта крепость не то что другие: стоит среди двенадцати ущелий, и пусть даже войска всей земли окружат ее – и то не смогут взять. К ней и дороги-то нет, только по висячей лестнице туда подняться можно: ведь крепость Деваздах-даре в горе вырублена. Следует отослать их в ту крепость, а тем временем разделаться здесь с их войском. А потом и с ними поступить как подобает.

Газаль-малек сказал:

– Коли так, то надо их сей же час и отослать, пока мы еще сражение не начали.

Армен-шах обратился к Тираку:

– Сейчас же поезжай в город вместе с пятьюдесятью всадниками, а как только стемнеет, отвези Хоршид-шаха и Махпари в крепость Деваздах-даре и поручи их тамошнему кутвалю Газбану.

Тирак поклонился и тотчас отправился с пятьюдесятью воинами в горец, а там в шахском покое уселся пить вино, дожидаясь ночи, чтобы отвезти пленников в крепость.

А в воинском стане Чина никому и невдомек, что Хоршид-шаха и Махпари во время сна похитили. Наступило утро, от них ни звука не слыхать. «Видно, шах до сих пор почивает», – думала жена Малекдара. Дивилась она, что при такой-то любви шах все еще не вкусил шербета любовной близости. В шатер заглянула потихоньку, а там ни шаха, ни Махпари! Смотрит, ножка кровати подкосилась словно. Вбежала она в шатер, видит, под кроватью дыра, а жениха с невестой похитили. Подняла она крик. Сбежались невольницы, слуги и это всё увидели. То-то расстроились! Начался в лагере переполох, смятение всех охватило и растерянность. Говорят они горестно Хаман-везиру:

– Видно, судьба такая выпала, чтобы мы двинули полки на неприятельское войско и истребили их.

– Нет, это неразумно, – сказал Хаман-везир. – Я сначала погляжу, как дело пойдет. Надо послать человека, чтобы рассказал о происшедшем Фагфуру, а я еще письмо напишу и там тоже все изложу.

И вот сидят все богатыри в скорби и печали, а Хаман-везир письмо пишет, все, что им на долю выпало, описывает: «Вручили мы молодых друг другу, а в ту же ночь враги выкопали подземный ход и через этот ход их похитили. Вот какая великая беда приключилась! Мы все этим горем подавлены и очень тоскуем по шаху. Войско рвалось в бой на врага идти и за это злое дело их истребить. Но это решение неразумное. Я распорядился подождать, чтобы выяснить, что им грозит в руках неприятеля. Сообщаю это все шаху, дабы он поддержал нас в нашем горе».

Закончил Хаман-везир письмо, печать приложил и Суре Халаби вручил, в путь его снарядил, а сам сражение прекратил – выжидает, что будет.

А мы тем временем вернемся к рассказу о Хоршид-шахе и Махпари и о том, что с ними случилось. Как рассказывают, Армен-шах послал Тирака в город и тот засел в шахском дворце за вино, дожидаясь ночи, чтобы везти пленников в крепость.

Лала-Эмбар разузнал, что привезли Хоршид-шаха и Мах-пари и что Тирак прибыл, чтобы сопровождать их в крепость. Опечалился он, так что даже задрожал весь, и сказал себе: «Если я промолчу, что их увозят, как мне удастся их назад вернуть? Ведь ту крепость никакому войску не захватить!» Он тотчас собрался и поспешил к дому двух братьев-мясников. Постучал в дверь и вошел во внутренние покои. Самак и прочие сидели, вино пили. Лала ударил шапкой оземь и сказал:

– Мир пожаром охвачен, богатырь, а ты вино попиваешь! Подскочил Самак, как безумный, и спросил:

– Что случилось?

– Да уж случилось хуже некуда! – говорит Лала. – В шахский дворец привезли Хоршид-шаха и Махпари, а Тирак собирается их в крепость Деваздах-даре увезти.

Услышал это Самак, и вырвался у него из нутра вопль. Вскочил он в растерянности:

– Что ты такое говоришь, Лала? Да как это – во дворец привезли?!

– А так, что Катур, Канун и Кафур сделали подкоп и похитили их, – объяснил Лала.

– Ох, Лала, что же нам теперь решить, как поступить?

– Про это я ничего не знаю, – говорит Лала. – Я затем и пришел, чтобы тебя известить, а ты уж решай, как поступить, а то ночь придет и увезут их.

Самак голову повесил. Прошло некоторое время, встрепенулся он и сказал: