Array Array - О храбрых, нежных и влюбленных. Сказания пятиречья

Чтоб юношу вернее совратить,

К утехам сладострастья обратить,

Лунан готова небеса распять,

Разверзнуть землю, двинуть реки вспять.

Так еще Кадар-Яр говорил о коварстве женщин. Все стрелы разящей красоты Лунан в мгновение ока были выдернуты из колчана. Вот она огладила руками свое гибкое тело – ну точь-в-точь так, как чистит перышки влюбленная горлица. Вместо того чтобы по-матерински спокойно коснуться лба юноши, она опустила веки и из-под ресниц заглянула ему в глаза безумным, полным страсти взглядом. И вдруг потянулась – медленно, томительно и сладко… Потом, убежденная, что неопытный птенец уже попался в тенета, красавица-рани взяла его за руку, божественными тонкими перстами другой руки коснулась нежного подбородка и приподняла опущенное долу лицо, чтобы, встретив смущенный взгляд юноши, сразить его силой своего губительного взора. На губах ее плясали тысячи дьявольских усмешек.

Тебя не носила я в чреве своем.

Какой ты сын? Ты ровесник мне!

Так будем, будем, вдвоем, вдвоем!

Мой взор в тумане, а грудь в огне…

Истинны слова Кадар-Яра: пленительны, неотразимы чары лукавства.

– Не понимаю, раджа, почему ты склоняешься передо мной, как перед старшей в роду? – сказала рани Лунан.- Я тебе не мать, не родственница, я не носила тебя под сердцем, не вскармливала грудью… Подними-ка глаза. Взгляни на меня, о мой ровесник Пуран! Видишь, я вся горю от любви? Разве ты не знаешь, что юность промчится, как мгновение… Торопись же! Иди ко мне… Охлади ладонями мою пылающую грудь! Сожми меня в объятиях! Измучай меня! Пойми, ты создан для меня, как я – для тебя… Не искушай судьбу! Кто знает, повторится ли этот счастливый миг…

Двенадцать лет – все свое детство – юный Пуран провел в заточении. Впервые он покинул хмурые стены крепости, которые скрывали от него мир, и по приказу отца, раджи Салвахана, явился во дворец. Никогда еще его чистота не подвергалась столь сокрушительным ударам. Тем более неожиданным был этот удар – от самой

Лунан, любимой супруги отца. Но юноша устоял. Он не дрогнул, не поколебался. Ему лишь стало стыдно при виде затуманенного страстью лица мачехи.

– Полно, матушка! Не заставляй меня выслушивать то, чего и быть-то не может,- проговорил он, незаметно высвобождая свою руку из ее пальцев.- Разве реки устремляются из долин в горы? Случись такое, наступил бы всемирный потоп… Земля и небеса содрогнулись бы… Матери не пристало вожделеть к собственному чаду – это было бы все равно что дать ему чашу с ядом. Прижми же меня к своей груди не как возлюбленного, а как почтительного сына, подари мне свою материнскую нежность.

Этот осторожный отказ лишь подлил масла в огонь. Кокетство и горячую мольбу, очаровательное лукавство и тонкий соблазн – все пустила в ход пленительная рани, чтобы покорить пасынка.

– Оглянись вокруг, Пуран, много ли насчитаешь ты счастливцев, которые удостоились прикосновения к столь нежному, дышащему божественными ароматами телу? Послушать тебя, так не поверишь, что ты достиг возраста любви. Подумай, может ли настоящий мужчина отвергнуть мое ложе?

Сердце Пурана загорелось гневом.

– Стыдись! – резко сказал он.- Ты, видно, забыла, кто ты? Тот, с кем ты делишь ложе, приходится мне отцом. Любая мать, будь она хоть людоедкой, не покусится на жизнь своего ребенка. Так соберись же с мыслями! Приди в чувство!

Красивые губы Лунан искривила ядовитая усмешка.

– Если для тебя старый раджа Салвахан – отец, то для меня, для моего юного, подобного чистому золоту, тела он – болезнь, злая костоеда! Ты, а не он, мне под пару. Так не топчи благословенного дара, который упал к твоим ногам. Я стою перед тобой, как нищая. Кинь же в мою бедную суму милостыню соединения! А материнская любовь ждет тебя во дворце Иччхаран. Я же никогда не пела тебе колыбельных песен, не поила молоком своих грудей…

Но Пуран прервал мачеху:

– Не впадай в грех, рани! Если тебе не нравится моя почтительность, я вернусь, матушка, туда, откуда пришел.

И юноша повернулся, намереваясь оставить покои. Тогда отвергнутая страсть обратилась в ярость. Подобно неудачливому игроку, Лунан прибегла к последнему средству:

– Остановись, Пуран! – приказала она.- Прежде ты слышал мои мольбы, теперь узришь мой гнев. Ненависть – оборотная сторона любви. Хочешь добра – раздели со мной ложе, хочешь зла – пойдешь на казнь. Возьмись за ум, пока есть время. Перестань прикидываться святошей, не то умрешь собачьей смертью. Клянусь, я успокоюсь лишь тогда, когда утолю жажду твоей кровью.