Следуя такому повелению, привел пратихара к государю посла, которого звали Виграха, вручил ему послание и отправил. Добрался тот до царства Калинги, явился к нему и, как было сказано, передал волю своего господина: «Божественный и великодостойный государь и крамадитйа посылает тебе, царь, такое повеление. Знай, что всякая жемчужина стремится к нам, а у тебя есть дочь, истинная жемчужина среди девушек, и ты отдай ее нам в жены, и благодаря благоволению нашему будешь наслаждаться царством, не знающим врагов».
Выслушав послание раджи, Калинга пришел в ярость: «Что это за Викрамадитйа и почему он нам повелевает?! Да еще и дочь мою требует в качестве дани?! Вознесенный гордыней да падет в бездну!»
На такие слова правителя Калинги возразил посол: «Как смеешь ты, слуга, оскорблять государя? Неужели ты, глупец, хочешь, подобно мотыльку, сгореть в пламени его доблести?» И с этими словами он покинул того наглеца, вернулся к верховному повелителю и доложил обо всем. И тогда воспылал Вишамашила гневом и со всей силой своей и в сопровождении веталы Бхутакету пошел воевать Калингу, и казалось, что шум и грохот войска, переполнившие все страны света, отзывались в ушах раджи Калинги советом: «Немедля отдай дочь!» и наконец достиг государь пределов этого царства. Когда же увидел Викрамадитйа, что царь Калинги изготовился к битве, окружил он противника со всех сторон, но подумал при этом: «Не будет мне счастья без дочери, так как же могу я убить тестя? Надобно найти какой-нибудь выход». Подумав это, государь ночью в сопровождении веталы Бхутакету незаметно проник в опочивальню спавшего Калинги, и ветала разбудил того словами: «Как же ты, воюя с Вишамашилой, спать осмеливаешься?» — и захохотал. Вскочил перепуганный Калинга, и узнал он Викрамадитйу, являвшего, стоя рядом со страховидным веталой, пример мужества и решительности, и еле сказать смог: «Теперь я в твоей власти, государь. Вели, божественный, что я должен сделать?» — и пал тому в ноги. Викрамадитйа же ответил: «Если признаешь ты меня своим государем, то отдай мне в жены свою дочь!» И тотчас же властитель калингов согласился, и тогда Викрамадитйа вместе с веталой поспешил вернуться в свой лагерь.
На следующий же день, божественная, твой отец с большим торжеством и по закону отдал тебя в жены великому государю Вишамашиле. Так что, царица, повелитель взял тебя в жены из-за сильной страсти к тебе и ценой самой жизни, а не из жажды победы над врагом».
Вот что услыхала я, подруги, из уст карпатики Девасены и забыла про гнев, порожденный подозрением, что мною пренебрегли. Женился на мне государь потому, что увидел мой облик воплощенным в фигуре на колонне, а Малайавати взял он в жены потому, что лицезрел ее на картине». Так Калингасена, любимая Викрамадитйи, рассказала о могуществе супруга и тем самым доставила наслаждение своим подругам, и Викрамадитйа вкушал радость хорошо устроенной державы вместе со всеми ими и с Малайавати.
В какой-то день пришел в Удджайини из южных краев царский сын Кришнашакти, претерпевший унижения от родни, и, расположившись со свитой из пятисот раджпутов перед воротами дворца, принял на себя обет карпатики, возгласив: «Двенадцать лет буду я великому государю Викрамадитйе верную службу служить!», хотя и пытался сам повелитель его отговорить. Но он, решительный, настоял на своем, и вот уже миновало одиннадцать годов, и пошел двенадцатый, и послала тогда жена Кришнашакти, измученная долгой разлукой, ему письмо. Когда кончилось время его стражи и опустилась ночь, довелось государю услышать, как Кришнашакти в сиянии светильника продекламировал начертанную в этом письме строфу:
Горячие, страстные, долгие
Стоны терзают грудь
Жены, разлукой измученной,
Но жизнь, о защитник мой верный,
Меня не покинет. Всем сердцем
Тебе, о любимый, я предана.
И когда дослушал великий государь эту строфу, то вернулся к себе во дворец и подумал: «Ведь не покинет Кришнашакти, чья жена так измучилась в разлуке, службу, пока не исполнится ровно двенадцать лет его обету. Так не следует мне затягивать эту службу» — и, поразмыслив, послал служанку за карпатикой, а сам велел заготовить шасану, жалованную грамоту, и сам ему прочел: «Ступай, любезный, на север, по дороге к Омкарапитхе, и по этой моей грамоте наслаждайся деревней Кхандаватакой, а как туда добраться, сам расспроси да разузнай». И вручил ему государь грамоту, и тогда, ничего не сказав своим слугам, отправился карпатика ночью в путь, а пока шел, размышлял, недовольный пожалованием: «Кого одолею я с одной-то деревней?! Видно, хотел государь таким повелением унизить меня». Миновал он Омкарапитху, и увидал вдали лес, в котором резвилось много девушек, и спросил у них: «Может, знаете вы, где стоит деревня Кхандаватака?», а они ему на это ответили: «Не знаем мы. Ступай дальше, пройдешь десять йоджан и увидишь нашего отца. Спроси его — может, он знает, где стоит та деревня».
Читать дальше