Кирша Данилов - Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым

Сюжет изложен в ряде эпизодов слишком кратно и местами — явно с пересказа; выделяется в художественном отношении лишь ссора женщин на пиру.

Впервые у Якубовича, № 9. Обзор вариантов и исследований сюжета: Астахова, I, стр. 641-644; II, стр. 801-805; Пропп, стр. 484-486.

Чурила Пленкович — один из популярных персонажей русского эпоса. Ему целиком посвящены два сюжета, и, кроме того, он действует в былине о Дюке и в некоторых других. Оба сюжета имеют балладный характер. В первом из них («Чурила и князь») нет героических эпизодов, все внимание уделено Чуриле — его богатству, роскоши его дома, истории вступления на службу к князю. Во втором сюжете — «Смерть Чурилы» — содержание сосредоточено вокруг взаимоотношений Чурилы и жены старого купца Бермяты. Часто эта песня заканчивается трагически: оскорбленный муж убивает Чурилу.

В образе Чурилы почти нет черт богатыря. Это прежде всего образ щеголя («щапа»), красавца, богача, соблазнителя женщин.

В тексте Кирши Данилова подробно разработан один сюжет — «Чурила и князь», и намечен второй — о Чуриле и жене Бермяты. Некоторые эпизоды, характерные для полных версий сюжета, здесь отсутствуют или почти не развиты. Так, не описывается служба Чурилы у князя в качестве стольника; нет интересного эпизода с княгиней: заглядевшись на красоту Чурилы, она нечаянно обрезает себе палец; она просит Владимира дать Чуриле должность постельничего, но Владимир обычно назначает его «зазывальщиком».

Строка 20. Сверх тое реки Че́реги. В других вариантах название реки — Сарога, Почай-река. Отсюда прозвище отца Чурилы — Пленка Сароженин. Черега — река близ Пскова.

Строка 92. Выступался тута старой Бермята Васильевич. Бермята — персонаж второй былины о Чуриле; обычно — старый купец, муж Катерины.

Впервые у Якубовича, № 19. Обзор вариантов исследований сюжета: Астахова, I, стр. 557-560; II — стр. 704-706; Пропп, стр. 466-477.

Второй сюжет о Василии Буслаеве (см. выше: «Про Василья Буслаева»). Часто встречается в соединении с первым — о столкновении Василия с новгородцами. Основной смысл былины состоит в том, что здесь он бросает вызов вере, для его времени господствующей и полной предрассудков, преклонению перед судьбой и т. д. Василий Буслаев заявляет, что он не верует «ни в сон, ни в чох», а верует «в свои червленный вяз», т. е. в реальную свою силу; ему не страшны грозные предупреждения, написанные на камне, и он их нарушает; он плюет на слова «пустой головы», предрекающей ему гибель. Поездка Василия в Иерусалим лишь внешне носит характер покаяния; на самом деле эта поездка знаменует решительный отказ Буслаева от смирения; у него нет каких-либо благочестивых намерений, и он кощунствует в Иерусалиме.

Гибель Васьки Буслаева вовсе не означает его осуждения или признания бесплодности его борьбы. Он гибнет как герой, смело нарушающий современные ему принципы морали; «он погибает потому, что он начинает борьбу слишком рано ... Былина о Василии Буслаеве отражает первые смутные проблески сознания того, что старый мир со всеми его порядками и со всеми его предрассудками должен быть разрушен» (Пропп, стр. 476-477).

Текст Кирши Данилова и в данном случае — один из лучших. Весь сюжет разработан здесь очень обстоятельно, эпизоды хорошо мотивированы. Образ Васьки Буслаева — бунтаря раскрыт в варианте Кирши Данилова с исключительной полнотой и силой. В отдельных местах запись сделана с пересказа, несколько строчек соединены в одну; попытка реконструкции этих мест была предпринята П. Бессоновым (Киреевский, IV, стр. 80).

Строка 71-72. Прямым путем в Ерусалим-град Бежать семь недель ...

Строки 178-179. Побежали по морю Каспицкому, Будут оне во Ердан-реке. Водный путь из Новгорода в Иерусалим, описанный в былине, фактически невозможен. Этот путь связан, конечно, с эпическими представлениями певцов. Но важно то, что Васька Буслаев, отправляясь в Каспийское море, повторяет путь, обычный для новгородских ушкуйников; в былине несомненно отразились реальные воспоминая об этой стороне истории средневекового Новгорода.

Строка 88. На ту ли гору Сорочинскую. Сорочинская — т. е. сарацинская. В вариантах эта гора именуется Спасской, Фаворской, Сионской; все эти названия указывают, что гора связана с местами священными; тем самым усиливается момент кощунствования Василия.

Строка 111. И в том-та подпись подписана. В тексте Кирши Данилова надпись на камне носит запретительный характер; Василий нарушает запрет и гибнет. Такой мотив надо признать очень архаичным. По вероятному предположению Проппа, камень этот представляет надгробную плиту, и запретительная надпись на нем связана с представлениями о загробном мире (стр. 474-475). В большинстве вариантов запрещения нет, а есть либо вопрос («Кто этот камень скочит да перескочит?»), либо прямое предложение совершить скачок. Этим, конечно, несколько снижается острота конфликта.