Admin - <4D6963726F736F667420576F7264202D20D4E8EDCFEEF0F2C0F0F2F3F02DD2EEEAE8EE2E646F63>

внимание и бдительность притупились уже достаточно давно: их усиленная охранная рота

несла караул на Форту Дайити уже больше года. Их вместе с пулеметной командой перевели

сюда еще в декабре 1903-го года. Вначале было трудно - самим пришлось вместе с наемными

рабочими строить себе казарму, поскольку жилые помещения искусственного острова были

рассчитаны на размещение полного штата артиллерийской прислуги, минеров и всего лишь

взвода пехоты.

Однако, слава богам, все трудности были преодолены успешно. С офицерами им

повезло: что капитан Вакабэ, что оба лейтенанта – Хиро и Танигучи, были вполне

спокойными людьми, лишенными излишнего снобизма или бессмысленной злобности.

Избивали солдат в их роте только за серьезные провинности, а вместо обычного сержантского

мордобоя, офицеры ввели в практику наказание битой, как это принято на флоте. Конечно,

пятая точка болела после этого жестоко, но зато «портрет» при экзекуциях не страдал.

Муштрой и беготней с полной выкладкой солдат особо не доставали. А то, что

регулярно заставляли практиковаться в стрельбе, знании помещений и вооружения форта, а

так же силуэтов военных судов, как своих, так и неприятельских, так на то и война. Одним

словом, рядовой Като был вполне доволен как начальством, так и течением своей службы.

Размеренным и спокойным. Что не могло не радовать, особенно после того, как из

Маньчжурии стали приходить все более печальные вести о больших потерях в армиях

маршала Оямы.

Но, несмотря ни на что, уверенность в победе над северными варварами прочно

обосновалась в дружном коллективе его 2-й роты 4-го охранного полка. Артиллеристы, их

соседи по форту, а фактически его полноправные хозяева, в большинстве своем так же

разделяли мнение пехотных. Как и минеры. Но только до того черного дня, когда до них

дошло известие о страшном разгроме японского флота.

Вначале было объявлено, что было морское сражение, в котором обе стороны имели

потери. Японцы – незначительные, а русские потеряли несколько больших кораблей. Сперва

все радовались. Потом… Потом, дней через шесть или семь это было: вернулся на катере из

Йокосуки артиллерийский подполковник Хонда, заместитель коменданта форта. Офицеры

затворились у себя и очень долго не выходили. Шумели и спорили о чем то… С солдатами

взвода Като даже не провели тогда положенное занятие по стрельбе. Вечером же, когда

офицеры уже много выпили, стоявший на посту у бруствера над внутренней пристанью форта

Като, оказался свидетелем неожиданного происшествия. Расположенная неподалеку стальная

дверь в цоколе потерны вдруг распахнулась, и из нее выскочил лейтенант Арима,

командовавший крупнокалиберными гаубицами. Вид у него был сумасшедший. Он кинулся к

себе, где, как потом говорили, хотел сделать сеппуку офицерским мечем. Но другие офицеры

успели вовремя. Его скрутили и посадили на время под арест.

С того вечера, среди солдат стали ходить разные мрачные слухи. Которые и обрели под

собой вполне конкретные основания, когда капрал Овада, вернувшись из увольнения, привез с

собой переписанную статью из запрещенной газеты. Под большим секретом он показал ее и

кое-кому из рядовых. Из статьи под названием «Гибель морского дракона» следовало, что их

Соединенный флот не просто потерпел поражение, а наголову разгромлен. Япония потеряла

практически все свои лучшие корабли, погибли несколько адмиралов и с ними около шести

тысяч человек моряков...

Вскоре Оваду изобличили. Его жестоко избили, судили и разжаловали в рядовые.

Лейтенант Хиро, зачитавший приказ и лично сорвавший лычки с формы бывшего капрала,

разъяснил солдатам, что, несмотря на поражение флота, потери его будут в ближайшее время

восполнены, а на боеспособности армии и неприступности береговой обороны они и вовсе

никак не сказались. А за распространение паникерских настроений приказано предавать

военнослужащих военно-полевому суду, и что Оваде еще зачли его былые заслуги…

Конечно, старого товарища было жаль. Тем более, что вскоре его списали с форта. И по

намекам офицеров можно было понять, что дальнейшая служба тому предстояла в

Маньчжурии или Корее. Печально. Там он может погибнуть, а значит они, возможно, больше

уже не увидятся. Жаль… Но к чему сожаленья, когда твоему товарищу выпадает честь отдать

жизнь в бою за Императора! В конце концов, это же высшее счастье для любого воина