- Господин мой.
Без какого-либо раздражения вынырнув из расслабленно-умиротворенного состояния, царевич выслушал верную Авдотью и разрешающе качнул головой, предвкушающее оживившись. Новости из Тулы!..
- Долгие лета!
Переступивший порог княжеского Кабинета Богдан Бутурлин, уставший и буквально пропитавшийся дорожной пылью, первым же делом отвесил глубокий поклон. А затем, не говоря лишних слов, положил перед своим повелителем увесистый кожаный тул с бумагами.
"Так-так, что у нас здесь? Ну, это не к спеху, это тоже прочитаю завтра...".
Развернув сложенную вчетверо карту, густо покрытую разноцветными значками и линиями, Дмитрий окинул ее беглым взглядом. После чего уделил заметно большее внимание довольно коряво написанным отчетам семерых розмыслов-рудознатцев - кои с ранней весны и до середины лета проверяли все его "откровения" касательно тульских месторождений полезных ископаемых. Ну, и заодно "выгуливали" своих учеников, набранных по настоятельной просьбе государя-наследника, и находящихся на его же полном обеспечении - что довольно чувствительно отозвалось на его личном, далеко не резиновом кармане.
"Прекрасно!".
Свернутая карта и отчеты пропали в одном из ящиков стола. В другой ящик упала плотная и весьма основательно исписанная пачка листов с бумагами из первого металлургического завода - с ними требовалось разбираться без спешки и весьма обстоятельно. Жалобы, заявки и прошения, вопросы от бывших учеников касательно разных производственных тонкостей, кое-какая статистика... В результате этих нехитрых манипуляций, перед Дмитрием остался лежать опустевший тул, и - грамотка, отчего-то сплющенная едва ли не в плоский блин. Судя по остаткам небольшой сургучной печати с половинкой оттиска, сие послание было от его личной ученицы Домны.
"Никак Бутурлин рискнул проявить любопытство?".
- Хм?..
- Это я локтем приложился, Димитрий Иванович. Случайно вышло...
Скользнув чувствами по эмоциям своего ближника, и не обнаружив в них даже и мельчайших оттенков лжи, царевич едва заметно кивнул, милостиво принимая объяснение. Аккуратно развернул грамотку-блин, вчитался и на пару мгновений слегка прикрыл глаза.
- Я доволен тобой. Отдыхай.
Прижав правую ладонь к сердцу, весьма обрадованный заслуженной похвалой и в особенности - своим успешным участием в настоящем взрослом деле (пусть и не на первых ролях), Бутурлин откланялся.
Динь-динь-динь!
На мелодичные звуки небольшого колокольчика в Кабинет тут же заглянул Мишка Салтыков. Честно говоря, секретарь из него был так себе - но за неимением лучшего... Огласив свое желание незамедлительно увидеть княжича Горбатого-Шуйского, царевич вновь подхватил письмо, в котором шестнадцатилетняя Дивеева коротенько хвалилась своими успехами на лекарской ниве и довольно толсто намекала, что изрядно скучает по временам своей учебы вообще, и по сереброволосому учителю в частности. Который, кстати, мог бы уже и призвать свою Драгоценность обратно, для дальнейшего наставления в лекарском деле.
"Ну да, из столичной Москвы да в провинциальную Тулу, где иные пациенты ее не то что ровней - и человеком-то не считают. Какой девице такое понравится? Ничего, отрицательный опыт тоже полезен".
Впрочем, самое главное в послании Домны было изложено ближе к концу, и было это главное сведениями о семье потомственных коновалов, широко известной в окрестностях тульской Засечной черты. К сожалению, оная не смогла спасти четыре года назад деревеньку Бёхово от визита крымских людоловов - которые в один совсем не прекрасный день все взрослое население и младенцев посекли-постреляли или сожгли вместе с избами, а часть юных мальчиков и всех пригожих девиц определили в полон... Который, в свою очередь, через два дня нагнали и отбили порубежники, частично перебив, частично рассеяв кочевников в короткой и изрядно свирепой сшибке.
"Так, Иван сын Сергиев, пятнадцать лет от роду, бывший закуп бояр Горбовых...Ставший обельным холопом после женитьбы на робе год назад. Это что же, в четырнадцать лет женилка зачесалась? Видать, сильное чувство было, раз сам в полную кабалу пошел. А боярин молодец - вначале нашел, а потом и намертво привязал ценного специалиста".
Правда, в связи с тем, что Иван не успел постигнуть все тонкости родового ремесла, он все же уступал в квалификации покойным отцу и деду. Но все равно смотрелся очень даже прилично - иначе кто бы ему доверил лечение домашней скотины и боевых жеребцов? Которые признают только хозяев, и всегда рады приласкать чужака копытом или оценить на вкус.
Читать дальше