Диана Килина - ИГ/РА

Его лицо было совсем другим без короткой бороды, которую он носил последнее время. Она была густой, чёрной и курчавой, прибавляя ему несколько лет и какой–то брутальности. Гладкое лицо, конечно же, по–прежнему осталось мужественным, но стало мягче. Правда, отголосок жестокости в холодных глазах всё равно заставлял замирать, если Лазарь двигался слишком резко. Как, например, сейчас, когда он обошёл крошечную кухню в три шага, и выглянул в окно, раздвинув жалюзи.

Поднявшись, я взяла две белые кружки из сушилки возле раковины, и бросила в них чай, предварительно вытащив их из золотистой обёртки. Поворачиваться к Игорю я не хотела, поэтому просто застыла на месте.

– У тебя мило, – сухо произнёс Лазарев, шваркнув ножками стула по полу.

Скрип половиц дал мне знать, что он уселся за стол, а стук пальцев по деревянной поверхности только подтвердил мою догадку.

– Я снимаю эту квартиру, – тихо отозвалась я, изучая незамысловатые разводы на ламинированной под светлый мрамор столешнице, – Хочу отложить немного денег, чтобы купить что–то своё.

– Ты могла забрать деньги у Ратного и его людей, – продолжая барабанить по столу, сказал Лазарь, – Они им точно больше не пригодятся.

В его голосе был короткий смешок, и меня передёрнуло. Чайник вскипел, выключившись со звонким щелчком.

– Я не хочу иметь ничего общего с их деньгами, – мой голос проскрежетал под аккомпанемент льющегося кипятка из носика, – Тебе разбавить холодной водой?

– Нет, я люблю горячий.

Взяв его кружку, я повернулась и поставила её на стол, слегка расплескав обжигающую жидкость. Свой чай я разбавила водой из–под крана, и села напротив Игоря. Он поморщился, глядя на мои телодвижения.

– Здесь хорошая вода, – пояснила я с улыбкой.

– Поверю тебе на слово, – сделав глоток, ответил он.

И как не обжёгся?

– Можешь поспать, если хочешь, – из вежливости предложила я.

Он отрицательно покачал головой, продолжая сверлить меня глазами. Я допила свой чай под его пристальным взглядом, а потом решила пройтись по квартире и навести порядок.

За время моего отсутствия на полках и всех плоских поверхностях собрался приличный слой пыли, поэтому я взяла щётку–статик и быстро прошлась ей везде, куда могла достать. Открыв окно в спальне, я вдохнула свежий воздух и улыбнулась. Странно, живу здесь всего полтора года, а чувствую себя дома.

Услышав тихий шорох за спиной, я обернулась и обнаружила Игоря в дверях.

– Порядок наводишь? – он улыбнулся, подпирая косяк, и убрал руки в карманы брюк.

– Вроде того, – я тоже невольно улыбнулась, водрузив пушистую разноцветную штуковину в корзинку на подоконнике, где я держала принадлежности для уборки.

– У тебя редко бывают гости, – констатировал он, кивнув на широкую кованую кровать в центре комнаты.

– Я не люблю гостей, – честно ответила я, поправив держатели для бумаги и подставку для письменных принадлежностей на столе.

– Ауч, это было больно, – шутливо поморщился он, – Ты мне здесь предлагала поспать?

– Да, – тихо ответила я, прикидывая, получится ли у меня сменить постельное бельё с подстреленной рукой.

– А я–то думал, это будет просевший диван, – Игорь широко улыбнулся и подмигнул мне.

В воздухе витала какая–то осязаемая неловкость. Я переступила с ноги на ногу, и прошла мимо него в прихожую за сумкой. Вернувшись обратно, я открыла шкаф с раздвижными дверьми, и достала из корзины с пустыми вешалками несколько штук.

– Здесь была только кухонная мебель, когда я арендовала её, – залепетала я, словно оправдываясь, – Хотелось спать с комфортом.

Пока я развешивала вещи, купленные в Питере, я ощущала настойчивый взгляд у себя на затылке, и мне постоянно хотелось потрогать зудящее место. Чтобы как–то избавиться от напряжения, я спросила:

– Ты поедешь поездом или на автобусе? Можно забронировать билет по интернету.

– Прогоняешь? – раздалось прямо за моей спиной.

Так неожиданно, что я взвизгнула и от страха нырнула в шкаф, аккурат между вещами. Мои руки зацепились за одежду, и она полетела вниз, образуя разноцветную кучу под моими ногами.

– Чёрт, я не хотел тебя пугать, – Игорь дёрнулся в мою сторону и дотронулся до моего плеча, но механизм был запущен.

Я сжала в руках тёмно–синюю блузку до хруста в костяшках пальцев.

– Мои вещи, – прошептала я, разглядывая бесформенные тряпки, которые стали были бесповоротно испорчены, упав на пыльный пол.

– Я помогу, – он наклонился, и поднял что–то, а потом повесил обратно на плечики.