Игорь Носовский: Unknown

Полукровка заметил, что вокруг Фэриора Острича находится какое-то невидимое поле. Он как будто был в прозрачном шаре, по которому скатывались капли дождя. Гольвер Милатрис сотворил в воздухе знак V, но невидимый шар поглотил атаку и Фэриор Острич остался нетронутым. Долго он так не протянет, понял Фарух.

Тем временем один из братьев подскочил к Фаруху, атакуя его мечом. Бард едва увернулся от удара, затем еще от одного, а потом монаха очередной волной отбросило в сторону. Мэтр Острич оберегал свою находку всеми силами. Амулет на груди стал таким горячим, что обжигал кожу. Фарух глубоко вздохнул и закрыл глаза. Он крепко сжал кулаки, не зная что делать. Оставалось повиноваться крови, инстинктам. Вот он смотрит на себя со стороны. Вот уже отдаляется в небо, видя как между Фэриором Остричем и монахами идет ожесточенный бой. Где-то в Пасмурном лесу он видит огонь. Небольшой костер, который разожгли охотники, поджаривая свою добычу. Огонь этот стал для него как будто глотком свежего воздуха. Он был рад видеть желтое пламя, пляшущее и ждущее его приказа. Приказ поступил незамедлительно. Фарух открыл глаза, и через считанные мгновения пламя обволокло его правый кулак. Небольшой огонек с охотничьего костра, но и этого будет довольно. Полукровка выдохнул и выставил руку вперед, направляя огонь в сторону атакующих Фэриора Острича братьев.

Из ладони его плотной струей вырвалось пламя. Оно, будто голодная змея, поглотило сначала одного, потом другого брата. Раздались дикие вопли и люди превратились в живые факелы. Оба монаха бегали в муках, пока не упали замертво. В воздухе застоялся запах жареного мяса и прошедшего дождя. Внезапно Фарух почувствовал, как ноги его подкашиваются. Вся сила как будто ушла из него вместе с огнем. В глазах темнело, и он больше не контролировал свое тело. В нескольких шагах от него Фэриор Острич все еще сражался с Гольвером Милатрисом. Последнее, что Фарух увидел – был удар мечом по горлу Анли, которая бросилась на одного из монахов с ножом. Девушка даже не успела крикнуть его имя.

А затем наступила тьма.