Алла Щедрина - Эмигрант

Колдун подал голос:

– Перестань, Кецетин. Я поеду.

– Нет!

– Назови мне пункт договора, согласно которого я не имею права ехать.

– У тебя в голове этого пункта не хватает! – заорал Кецетин.

– Ну, добавить ты мне его не сможешь, – усмехнулся Жорот. – Придется смириться.

– Твое геройство в сочетании с…

Жорот, поняв, что Кецетин сейчас перейдет на конкретику – почему именно он против поездки, – опутал мага заклинанием немоты. Кецетин дернулся, лицо его стало наливаться яростью. Колдун прекрасно понимал, что пытаться соперничать с Кецетином в магии – дело гиблое, поэтому он быстро, пока тот не применил контрзаклинание, проговорил:

– Дальнейший спор бессмысленен, и если ты продолжишь разговор на эту тему, это затруднит нахождение нами с тобой общего языка – в дальнейшем.

Колдун снял заклинание, и, переждав ругань Кецетина, добавил:

– Извини. Но ты так распалился, что остановить тебя другим способом – возможности не было.

– Извини?.. Не говори потом, что не напросился! – маг ударил заклинанием. Жорот закрылся щитом, но Кецетин усилил давление. На коже колдуна выступила испарина, он сдерживал напор на чистом упрямстве, прекрасно понимая, что силы не равны. Лотта, сообразив, в чем дело, закричала:

– Прекратите вы, оба!

Видя, что мужчины не обращают на нее внимания, она кинулась с кулаками на Кецетина. Но тут колдун потерял сознание, просто не выдержав. Его щит рассыпался, заклинание добралось‑таки до цели. Лотта замерла, уставившись на колдуна, лежащего в обмороке. Заклинание разорвало мантию на его груди, выставив напоказ раны.

– Как зрелище? – с усмешкой спросил маг у королевы. – И, поверь мне на слово, это далеко не все.

– Что это… Кто это сделал?

– Никто, – буркнул Кецетин. – Это магия. Ему сейчас нужен постельный режим и покой. А ты его тащишь… Разбирайтесь сами, – махнув рукой, он ушел.

Женщина растеряно проводила его взглядом и нахмурилась, соображая, что же делать. Наконец она остановилась на оптимальном, с ее точки зрения, варианте: распахнула окно, открыв путь зимнему воздуху. Ожидаемый эффект не замедлил сказаться: очень скоро Жорот пришел в себя.

Лотта закрыла окно и задумчиво уставилась на колдуна. Он, скользнув взглядом по дыре в одежде, поморщился, провел рукой – прореха исчезла, словно ее и не было.

– Почему вы не залечите раны?

– Это не раны. Это стигматы. Они магическими способами не лечатся.

– Насколько я знаю, они вообще лечатся очень трудно, – осторожно заметила королева.

– Не в моем случае. Несколько дней и все пройдет.

– И для этого вам нужен покой.

– Конечно, так было бы лучше. Но не критично. Когда я должен выехать? И мне нужен отряд – человек пятнадцать, наверное, хватит. Коль уж у противника присутствует маг, я не смогу отвлекаться на их воинов.

– Кроме отряда что‑нибудь еще нужно?

– Нет.

– Сколько вам требуется на сборы?

– Часа два.

– К этому времени я соберу людей… Прислать служанку, чтоб она помогла вам собраться?

Колдун, подумав, кивнул:

– Буду вам признателен.

Ровно два часа спустя Жорот вышел наружу. Во дворе стояли пять аэрокаров. Каждый из них вмещал пять человек, не считая водителя. Около одного стояла Лотта. Она помахала рукой. Колдун подошел. Сквозь прозрачное стекло он увидел рядом с водителем – Сауру.

– Садитесь на заднее сиденье. Там достаточно места, чтобы поспать.

– Благодарю, я лучше вперед… Кто еще едет в этом аэрокаре?

– Я.

Жорот нахмурился, но повторил:

– Если вы не против, я хочу сесть вперед.

Лотта молча села на заднее сиденье.

Аэрокар мягко набирал скорость. Королева с заднего сиденья заметила:

– Я на вашем месте все‑таки поспала бы. Мы через восемь часов будем на месте…

– Сколько? – Жорот обернулся. – Вы же сказали, что она послала зов…

– Девочка ехала четвертым классом – им позволено путешествовать состоятельным людям без титулов. Мы используем трассы высшего класса.

– Не безопасней было бы ее просто отправить по официальным каналам, через посольство, например? – резко спросил колдун.

На сей раз на лице королевы появилась гримаса неприкрытого презрения.

– Я не сомневаюсь, что вы специалист в магии, – ледяным тоном процедила она. – Но в политике вы – младенец!

– Извините. Благодарю за предупреждение, – он повернулся к Сауре. – Долгой жизни и быстрой смерти, – ритуальная фраза вежливого приветствия и оказания уважения прозвучала на языке кошанов. Саура с интересом взглянула на собеседника.