Алла Щедрина - Эмигрант

– Вполне достаточно, – решительно перебила колдуна Лотта. – До свидания, девочка.

Та кивнула и, бросив последний взгляд на королеву, направилась к двери. Женщина посторонилась, пропуская их, потом захлопнулась дверь. Было слышно, как щелкнул замок.

Колдун молча протянул Лотте вторую «капельку». Королева даже не сделала движения, чтобы взять:

– Если вам не очень трудно, наденьте ее мне тоже, пожалуйста, – она дотронулась до правого уха. – Чуть выше, не в старое отверстие.

– Пожалуйста… – Жорот предупреждающе заметил, – Э‑э… В общем‑то, не имеет значения личность того, кто будет носить это. Так что, если пожелаете передать контроль за девочкой другому – это возможно.

– В смысле – вам?

– Вот уж себя я имел ввиду в последнюю очередь, – усмехнулся колдун. – Вы можете выбрать любого человека, кому вы доверяете. Для девочки, действительно, лучше думать, что это будете вы, реально же… – он пожал плечами.

– Спасибо за подробную консультацию, – холодновато отозвалась королева. – Я предпочитаю получать информацию из первоисточника.

Жорот, не обсуждая далее эту тему, дотронулся до левого уха Лотты. Она замерла в ожидании, а колдун уже убрал руку. Удивленно нащупала кончиками пальцев сережку:

– Все?

– Я же обещал, что больно – не будет… Прощу прощения за нескромный вопрос: мы еще долго будем стоять? Я скоро к снегу примерзну.

Лотта рассмеялась.

– Уже все. Домой.

Сразу по возвращению Жорот получил от Кецетина мысленный приказ явиться в его апартаменты.

…Маг развалился в кресле, небрежно жонглируя левой рукой восемью переливающимися шарами. Конечно, не без помощи магии – удержать такое количество шаров только ловкостью рук было невозможно. Но, даже зная это, Жорот был заворожен зрелищем. Маг, почуяв чужое присутствие, заставил шары зависнуть в воздухе и поднял глаза.

– Ну, как прогулка?..

Колдун пожал плечами:

– Без эксцессов.

– Приятно слышать. Кстати, господин герой, Лотта тебе сообщила, что ты теперь граф?

– Что?

– Значит, воздержалась, – констатировал Кецетин, – я уговорил Лограна отложить официальную церемонию до конца твоей Проверки. Но приказ уже подписан, в анналы ты внесен. Радуйся.

– За что это?

Кецетин хмыкнул, пощелкал пальцами:

– Господин граф, ау, очнитесь! Вы спасли жизнь члену королевской семьи и спрашиваете «за что» вам пожалован титул? Должен тебе сказать, ты поставил рекорд. В первый же день службы получить дворянство…

– Я бы предпочел обойтись без подобных рекордов, – отозвался Жорот.

– Согласен. Но сие от нас не зависит. Ладно, с приятным закончили, перейдем к суровым будням. Ты готов?

– Да. Только, Кецетин… Ты понимаешь, что даже учитывая твою помощь, я выйду из строя на несколько дней?

Маг кивнул.

– Хорошо. Тут где‑то должна быть моя комната?

– Да.

– Я прошу, чтобы никто – ты в том числе – не заходили в нее без моего разрешения. Особенно пока я буду… выходить.

– Думаешь, то, что ты забьешься, как раненный зверь в нору – уменьшит твои проблемы?

Жорот холодно отозвался:

– Я ничего не думаю. Я сообщаю тебе условия, несоблюдение которых приведет к разрыву контракта.

Кецетин прищурился:

– Любопытно. Как тогда я смогу тебе помочь?

– Как только я буду в состоянии принять помощь, ты об этом узнаешь. Раньше – будет только хуже.

Маг пожал плечами:

– Ты не оставляешь мне выбора.

– Именно.

– Что ж… Счастливо.

В реальном времени Проверка занимала едва ли час‑полтора. По личным часам Жорота прошло два с половиной дня. Когда он очнулся – в своей комнате, первое, что он увидел – была кровь. Входил в Проверку он – сидя в кресле. Сейчас он лежал на полу, запятнанном кровью. Жорот пошевелился и выругался – тело пронзило острой болью сразу в нескольких местах. Он стянул мантию, оставшись обнаженным. Стигматы. Черт, черт и черт!!!

Кое‑как сев, оперся спиной о кресло. Стигматы открылись в местах смертельных ран – два ножевых отверстия против сердца, правда, не столь глубокие, чтобы представлять опасность. И еще несколько стигматов образовалось на месте ран, которые были у него в Проверке – в момент смерти.

Жорот полез в аптечку за кровоостанавливающими средствами. Проблема стигматов была в том, что с помощью магии они не лечились. То есть надо было успокоиться, восстановить душевное равновесие, и они начинали заживать, как обычные раны.

Медитация, еда, сон… Именно в такой последовательности Жорот собирался заняться самолечением. К чему и приступил, с присущим ему тщанием.