Таня - ed0bef2b-0540-4c71-87f5-74488f213fbc

мама упомянула больницу, возвращается назад. Словно она всегда таится в засаде, готовая в

любой момент нанести удар, возмещая все те моменты, когда мы должны были заметить что-то

серьѐзное и не обратили внимание. Что Ава здесь делает?

Медсестра зовѐт меня за собой, и я оставляю Винса и свой чемодан в комнате отдыха,

быстро следуя за женщиной по коридорам.

– Она только что блистала, – словоохотливо поясняет медсестра, – Но, как только все

ушли, она просто рухнула. Вероятней всего, это снова из-за количества эритроцитов. Она пока

отдыхает, а мы проверяем. Нам сюда.

Она открывает дверь в помещение, где нет ничего, кроме кровати и стула. Ава лежит на

кушетке в своей одежде. Еѐ кожа практически бесцветная, а глаза закрыты. Она не шевелится,

когда я захожу. Еѐ красивое лицо бесконечно печально. Я сажусь на стул рядом с ней и задаюсь

вопросом, почему медицина не может увидеть разницу между низким уровнем эритроцитов в

крови и любовной тоской. Для меня это очевидно. Заметьте, в данном случае может быть всѐ

сразу. Кто знает, что сейчас происходит внутри моей сестры?

Медсестра улыбается и оставляет нас с сестрой вдвоѐм. Я беру Аву за руку и нежно еѐ

глажу. Она сразу же моргает. Глаза медленно открываются.

– Ты здесь, – шепчет она и озаряет меня тенью своей голливудской улыбкой. Затем

хмурится.

– Собственно, почему? Ты в порядке?

– Не глупи, – я не знаю, смеяться мне или плакать. – Разумеется, я в порядке. А ты?

Ава слабо сжимает мою ладонь.

– Уже лучше. Мне жаль, что это произошло. Не рассказывай маме.

– О чѐм? Что ты упала в обморок?

Она кивает.

– Я собиралась звонить папе и просить забрать меня, но сейчас ты здесь. Не нужно их

тревожить.

Я смеюсь. Она как всегда упряма, решительна и великодушна – восхитительная и

раздражающая одновременно.

– Ты больна, Ава. Разумеется, они волнуются.

Она вздыхает.

– Хорошая мысль. Я просто не хочу огорчать их ещѐ больше. В любом случае... как я и

сказала... ты здесь сейчас. Разве тебе не нужно быть в Нью-Йорке?

– Покупая тебе сумочку от Марка Джейкобса? Да, ты права. Мне жаль.

Она снова улыбается своей сияющей улыбкой и откидывается на подушку. Еѐ лицо

расслабляется и теряет часть своей бледной хрупкости. И наконец-то я точно понимаю – она не

хочет, чтобы я была в Нью-Йорке, закупаясь у Марка Джейкобса, и еѐ не волнует, почему я

передумала. Я просто нужна ей рядом, и она ужасно устала притворяться, что это не так.

– Знаешь, всѐ прошло хорошо, – говорит она, мысленно возвращаясь к утренней

церемонии.

– Винс сделал всѐ просто восхитительно. Ощущения были прямо как у нас тогда.

Наверное, я бы хотела почаще устраивать что-то такое...

Она замолкает. Серьѐзная Ава. Она все ещѐ не уверена насчѐт этого нового аспекта своей

жизни. Хотя я знаю некоторых юных больных раком, которые благодарны за это. И кого-то ещѐ,

кто наверняка не так возражает против этого, как она думает.

– У тебя убитый вид, – говорю я.

– Спасибо. Ты и сама выглядишь не так восхитительно, как обычно.

Я хихикаю.

– Ужасно долгий перелѐт. Скажи, когда будешь готова поехать домой.

– Прямо сейчас.

Словно подгадав удачный момент, возвращается медсестра и сообщает, что уровень

эритроцитов в крови Авы в порядке.

– Можете идти, но я очень надеюсь, что тебе не станет хуже, – строго говорит она. – Ты

должна быть в хорошей форме перед радиотерапией на следующей неделе.

Я снова смотрю на Аву. Она растеряла весь свой блеск. Мне интересно, как лечить особу,

которая по-идиотски порвала с человеком, дававшим ей надежду на будущее. Она всѐ ещѐ

выглядит хрупкой – не приспособленной для общественного транспорта. Вот сейчас ожидающий

лимузин действительно пригодился бы. Не могу не думать о Нике Споуке – как бы он сейчас

поступил – просто позвонил бы в такси и записал на счѐт матери? Но я не Ник Споук, хвала

богам. Нам просто нужно позвонить в такси и расплатиться остатками моих дорожных денег.

Пока мы собираем вещи, я чувствую смутное беспокойство. Что-то, связанное с Ником. Но

он вызывает у меня столько тревожных мыслей, что я не могу понять, в чѐм дело. Проходя мимо

очередного поста медсестер, краем глаза замечаю наши отражения в стеклянной перегородке: две

рассеянных Королевы Воинов, каждая погружена в свои мысли. Я думаю о Нике, Ава – о Джесси.

В этот момент меня осеняет. Вот оно, лекарство для разбитого сердца. Я знаю, что это такое –