Таня - ed0bef2b-0540-4c71-87f5-74488f213fbc

чувствует себя ослабленной, но в пределах нормы. Медперсонал просит привезти еѐ утром, чтобы

провести необходимые тесты. Они почему-то считают, что этой ночью Аве лучше спать в своей

кровати, хотя я удивлена. Ей жарко и некомфортно, в таком состоянии трудновато уснуть. Как и

мне.

В полночь она выныривает из прерывистого сна и зажигает свет.

– В чѐм дело? – спрашивает Ава.

Понятия не имею, как она поняла, что существует проблема. Я лежу в кровати с закрытыми

глазами, но, полагаю, когда ты годами делишь с кем-то одну комнату, ты знаешь его как

облупленного.

– Мама.

Ава вздыхает.

– У неѐ многим голова забита. Не принимай на свой счѐт.

Я лежу молча. Даже так Ава понимает, о чѐм я думаю.

– Мама очень много трудится. Она пытается сохранить работу и ходит со мной в больницу,

и… и прочие дела. Вот почему она такая раздражительная. Она не хотела тебя расстраивать.

– Я знаю, – я тоже вздыхаю.

Я открываю глаза и поворачиваюсь к Аве. Она выглядит ужасно: бледная и потная. Даже

губы серые. Неудивительно, что медсестры переживают.

– Возможно, я не должна провоцировать еѐ, – предполагаю я. – Очевидно, что мама

против.

– Что она на самом деле сказала?

– Она сказала, что я могу немного поработать. Что она хочет, чтобы я получила хоть

немного "счастья от этих махинаций".

Ава с трудом опирается на локоть и улыбается мне.

– Тогда вот что ты должна сделать. Тина ди Гаджа – это фантастика. Слушай, почему бы

тебе не поработать с ней до Рождества? Может, она действительно сможет помочь. К тому

моменту я получу результаты моих тестов. Мы можем обменяться мнениями...

О, верно. Посмотрим, не стала ли я супермоделью, а Ава проверит, жива ли она ещѐ.

Восхитительно. На самом деле, чем больше я об этом думаю, тем более ненормально это

выглядит.

– Тед? Ты что, плачешь? – спрашивает она.

– Нет, – признаюсь я. – Я хихикаю. Я просто подумала о том, как мы будем обмениваться

впечатлениями.

Минуту Ава обдумывает это и тоже начинает хихикать, кашляя от напряжения. На самом

деле мы обе поддерживаем друг другу настроение, даже когда она выключает свет, и в квартире

наступает тишина. Рак придает действительно извращенное чувство юмора. Или это, или с нами

обеими что-то не так.

Глава 27.

Будто бы после нашей первой встречи мне ещѐ нужны доказательства того, что Тина ди

Гаджа совершенно отличается от всех, кого я когда-либо встречала. В понедельник, менее чем

через сутки после знакомства со мной, она оставила мне голосовое сообщение, пока я была на

занятиях. Мне нравится еѐ необычный акцент: немного итальянский, чуточку американский,

возможно, с намеком на испанский. Интересно, откуда она. Может быть, Рио? Или Рим? Такое

впечатление, будто все должны это знать, так что я не осмеливаюсь спросить. Это как не знать о

Марио Тестино.

– Ладно, – говорится в сообщении, – Вот как обстоят дела, малышка Тедди. Мы

ОБЯЗАНЫ встретиться завтра, во вторник. Я поговорила о тебе, горяченькая, и у меня есть

НОВОСТИ. Я вернусь в Нью-Йорк в среду, так что надо действовать сейчас или никогда, и я

выбираю сейчас. В шесть я пришлю за тобой машину, так что приоденься, сделай личико, и мы

проведем тестовую фотосессию у меня в отеле. Фрэнки и Кассандра тоже будут, так что мы

повеселимся. ОБОЖАЮ ТЕБЯ.

Она вообще серьѐзно? Я звоню Фрэнки, чтобы узнать, в курсе ли та, что происходит, и

оказывается, что обо всем уже договорились. У Тины забронирован люкс в отеле Кларидж, там мы

все и должны встретиться. Она поговорила обо мне с разными людьми, и они хотят взглянуть на

мои фото, но, разумеется, у меня нет ни одной достойной фотографии с новой стрижкой "под Джин

Сиберг".

– Когда она сказала "приоденься", что она имела в виду?

– О, ну ты знаешь, одеться круто и броско, – небрежно говорит Фрэнки, будто это не два

самых нервирующих слова в мире.

– А "сделай личико"?

– Лѐгкий макияж. Ничего экстравагантного. Акцент на глазах. О, и тебе наверняка стоит

привести в порядок брови.

Она права. Спустя две недели, мои гусеницы снова невероятно мохнатые. Но у меня завтра

занятия в школе, и в нашей Ричмондской Академии нет команды стилистов.

– А что, собственно, она собирается делать?

– О, всего лишь несколько фотографий для разных людей в Нью-Йорке. Пусть Кассандра

оценит еѐ задумку. Посмотрим, что из этого выйдет.

– Пожалуйста, скажи мне, что это ненормально.