Кит Ричардс - Жизнь

К февралю мы уже могли покупать что-то в рассрочку. Лично я с перерывом меньше месяца обзавелся двумя гитарами.

25 янв.

Выходной

Покупаю новую гитару, Harmony или Hawk?

У Harmony цена ничего, но вот есть ли к ней гарантия?

У Hawk есть, и еще прилагается кофр.

Обе модели по 84 ф.

У меня теперь два медиатора-»когтя» на большой палец — купил Hawk с двумя датчиками, расцветка «санберст» [57] Метод лакировки, при котором центр корпуса имеет золотисто-желтый оттенок, переходящий в более темные тона (черный, вишневый) по краям. , в двухцветном кофре, 74 ф.

Среда, 13 (февраля)

Репетиция

Купил новую гитару у Айвора! [58] Имеется в виду музыкальный магазин Айвора Майранца. Отличный инструмент!! Какой звук!!! Новые номера Who Do You Love? и Route 66 [59] Соответственно песня Бо Диддли и эстрадно-джазовый стандарт, прославившийся в исполнении Ната Кинга Коула . Класс! Переделали Crawdaddy шикарно (все идеи Брайана). [Что ж, этого у него не отнимешь.]

И погнали по клубам.

Суббота, 9

18:00

Пора вносить за усилитель

Илинг

Ночное мероприятие в Коллиерсе? [60] The College of Richard Collyer — старинная мужская (на тот момент) школа-пансион в Западном Суссексе. (Перечеркнуто.)

По виду, явка почти рекордная — народу под завязку, жарко, аж пар шел.

Бэнд перло на все сто. Смотрю, завелись настоящие фанатки-малолетки.

2ф.

Заезжал на квартиру.

Отдал Биллу 6 ф. за Vox.

Понедельник, 11

Выходной. Скучища жуткая.

Последние две записи — вступление к дальнейшим нежданным-негаданным событиям. На горизонте нарисовались первая сессия в студии и ангажемент в Ричмонде.

Четверг, 14

Manor House

Неплохо. Народу жидковато. Blues by Six всех распугал. Новая гитара еще не дается, нужно приноровиться. Новые вещи были, прошло на ура.

Стю говорит, что Глин Джонс будет нас записывать на той неделе в пон. или четв. Планирует продать демо Decca.

1ф.

Пятница, 15

Red Lion

Нормального звука от этого места не добиться.

Драка во время песни

Получили предложение — отель Station в Ричмонде каждое воск. начиная со следующего. Наконец подвалило.

На внутренней стороне обложки дневника написано «Гоняют шнягу». А напротив, в разделе личной информации, где пропечатано: «При несчастном случае прошу известить», я написал «мою маму». Больше никаких подробностей.

«Гоняют шнягу» — это говорилось, когда мы смотрели на весь этот народ, пляшущий, свисающий со стропил и вообще сходящий с ума. «Что они делают?» — «Гоняют шнягу, что еще». — «Ну хотя бы они нам шнягу гоняют». Это означало, что ты теперь зарабатывал. Залы забивались все плотнее, публика становилась все горячее. В Лондоне мы уже подняли со дна мощную волну. Когда у тебя, блин, люди топчутся от нетерпения в очереди, загибающейся два раза вокруг всего квартала, до тебя хочешь не хочешь дойдет, что что-то такое происходит. Всё, мольбы пустить нас поиграть остались в прошлом. Теперь нужно только одно — поддерживать огонь.

Места, где мы играли, были небольшие, и нам они были как раз. Лучше всего они подходили Мику. В таких ограниченных пространствах, когда яблоку негде упасть, было четко видно, какой он артист, — может быть, лучше, чем везде, где мы играли потом. Я думаю, его специальные движения родились в основном из-за того, что нам вечно приходилось работать на очень-очень тесных площадках. Со всем нашим хозяйством на сцене рабочей плошали для всех иногда оставалось примерно с обеденный стол. Бэнд располагался в двух футах за спиной Мика, он оказывался прямо посередине, а ведь ни о каком разделении каналов с дилэем речь вообще не шла, и, поскольку у Мика было достаточно много гармошечных партий, он был одним из нас, игроком. Не могу вспомнить ни одного другого певца в Англии того времени, который бы играл на гармошке и одновременно отвечал за лид-вокал. Ведь гармошка была — и до сих пор бывает — очень важным элементом звучания, особенно когда пашешь на блюзовой ниве.

Дайте Мику Джаггеру сцену размером со стол, и он отработает на ней лучше, чем любой другой, может быть, не считая Джеймса Брауна. Изгибы с поворотами, и маракасы трясутся без остановки — только давай-давай. Мы обычно играли, сидя на табуретах, а ему приходилось отплясывать вокруг нас, потому что отдельного места для этого не было - махнешь ненароком гитарой — двинешь кому-то в лицо. Он раньше играл четырьмя маракасами, когда пел. Я уже давно вспоминаю ему эти маракасы. Он был блестящий артист. Даже в те времена я поражался, как он умудряется извлечь столько из такого маленького пространства. Это было как будто наблюдаешь за танцором фламенко.