Нелли Шульман - Вельяминовы.Дорога на восток.Книга вторая

принес, для друзей своих, и Ханеле тоже - для дяди Теодора. Вы не передадите? - Моше вытащил

откуда-то из-под рубашки пакет и облегченно вздохнул: «Не промок».

-Передам, конечно, - Дина помолчала: «Твой отец, наверное, господину Горовицу письма отдаст».

Моше пробормотал что-то и дернул углом рта: «Это и так - я ночью писал, тетя Дина. Папа...».

Моше махнул рукой, и, не закончив, сказав: «Спасибо большое», - пошел по узкой, каменной

улочке вниз, закрываясь рукавом капоты от ливня.

-А потом Ханеле приходила, с Малкой посидеть, - вспомнила Дина, - и сказала, что отец им

запретил гоям писать. Так и сказал: «гоям». Господи, вразуми ты его. Уважаемый человек, книги

пишет, бедным помогает, в Европу ездит деньги собирать, а такой жестокий. Это же семья, родная

кровь, брат его. Какая разница?

Марта внезапно улыбнулась: «Раз вам, кузина Дина, в театр нельзя...».

Та покраснела: «Не мне, Аарону. Там ведь женщины поют, и вообще..., - она повела в воздухе

рукой.

Марта поднялась и крикнула: «Девочки, пойдемте!». «Тогда мы сегодня семейный вечер устроим,

у кузины Тео. Сыграем вам на фортепиано, музыку вам можно слушать?

-Можно, - улыбаясь, кивнула Дина. Марта, присев, раскинув руки, обняла девчонок: «Вы у нас -

будто цветы, мои хорошие!»

Они сидели в большой, убранной кружевами детской. Дина, глядя на то, как девочки возятся с

пухлым, белокурым, голубоглазым мальчиком, положила руку на свой живот: «Может, сын будет.

Я же вижу, Аарон хочет сына. Хотя так нельзя, - она вздохнула, - госпожа Судакова, бедная,

который год без детей, а у нас две дочки здоровых. Кого Господь даст, того и даст».

Мишель неуверенно поднялся на ноги, и тут же плюхнулся на персидский ковер. «Десять месяцев

ему, - улыбнулась Марта. «Вы бы видели, кузина Дина - он же, как родился, не дышал, синий весь

был. Кузина Тео его спасла. А теперь, - она наклонилась, и мальчик быстро пополз к ней, - теперь

он у нас - толстячок, да?»

Марта посадила мальчика к себе на колено, и тут дверь детской открылась. Мальчик радостно что-

то залепетал, протягивая ручки. Высокий, рыжеволосый мужчина, улыбаясь, ласково взял его у

Марты: «Ты пока останешься тут, мой милый, ты не дорос до прогулки на лодке. Что стоите, -

повернулся он к девочкам, - кузина Констанца уже ждет. Поедем по Сене, а потом заглянем в

Арсенал, посмотрим разные химические опыты, я договорился».

Мишель положил голову на плечо мужчине и тот покачал его: «Года через два и ты у нас будешь

кататься, обещаю».

-Спасибо вам, кузен Теодор, - улыбнулась Дина, - что девочек развлекаете, пока мы тут. Аарон,

сами знаете, сутками работает, свитки проверяет, мезузы…, Так много евреев в Париже, мы и не

ожидали...

-Как только примут конституцию, - заметила Марта, - евреи тут получат полные гражданские

права, как в Америке. Это дело решенное. Они уже участвовали в выборах, в Генеральные Штаты,

будут служить в армии, могут владеть недвижимостью. Здешние парламентарии не отступят, пока

не добьются своего.

-Говоря о парламентариях, - мрачно сказал Федор, глядя в окно, - вот один из них.

-Мы с кузиной Диной тут побудем, - успокоила его Марта, взяв заснувшего Мишеля. «Отец его

пришел, - шепнула она женщине. Устроив ребенка в колыбели, откинувшись на спинку кресла ,

Марта сжала и без того тонкие губы.

-Мама! Мама! - очнулась Дина. Дочери дергали ее за подол платья, Ратонеро звонко лаял. Муж,

незаметно взял ее за руку: «Вот и Америка».

Джо стояла, удерживая Элишеву. Девочка, нетерпеливо прыгая, вздыхала: «Скорей уже, скорей,

когда же, мама!»

Иосиф усмехнулся и приподнял сына: «Видишь там, на причале, мальчиков? Должно быть трое,

это кузены твои. Так что не жалуйся, что вокруг одни девочки».

-Вижу! - восторженно крикнул Давид. «Их там много, папа, и они все нам машут. Пошли, пошли, -

он потянул отца за полу сюртука. Корабль мягко прижался бортом к деревянной пристани,

матросы стали спускать трап. Дина, оглядывая полукруг высоких, каменных домов, вдыхая

соленый ветер, выдохнула, сжав сильные пальцы мужа: «Америка».

Эстер уселась на деревянную скамью Федерал-холла. Расправив шелковые юбки, она качнула

красивой головой, увенчанной широкополой шляпой: «Это последнее заседание Палаты перед

летними каникулами. Осенью они в Филадельфию перебираются».

-И вы тоже? - шепнула Дина, устраиваясь рядом с ней. Эстер кивнула. Помахав рукой брату, что,

вместе с женой, детьми и Аароном стоял у входа, женщина поманила его к себе. «Вот наши места,