Нелли Шульман - Вельяминовы.Дорога на восток.Книга вторая

Наконец, дождался. Можешь потрогать и убедиться..., И вообще, - он стал медленно, уже

уверенными движениями снимать с нее рубашку, - это еще больше придаст нам правдивости…,

Маленький Фурье, - он поцеловал белые, нежные лопатки. Марта, приподнявшись, задула свечу.

Тео сидела в гостиной, безучастно глядя на мокрый снег, что лепился к стеклу большого,

выходящего на набережную Августинок окна. Мишель возился с игрушечной тележкой.

Мальчик,подняв голову, спросил: «Мама Тео, а где папа? Где Франсуа?»

-Придут, - она вздохнула и повертела в руках шелковый платок. «С вечера его нет, - подумала Тео, -

принес розу белую, от Теодора, и ушел . Сказал - по делам. Господи, хоть бы ничего не

случилось...»

-Мадемуазель Бенджаман, - раздался робкий голос горничной, - там месье Робеспьер и солдаты с

ним...

-Я не хочу его видеть, - независимо заявил Мишель. Взяв тележку, он выскользнул в дверь, что

вела детскую.

Тео вышла в переднюю. Оглядев наряд Национальной Гвардии, что выстроился вдоль стены,

женщина холодно спросила: «Это арест?»

Робеспьер опустил на паркет плетеную корзину: «Что вы! Конвент просто решил поставить под

охрану резиденции тех, кто признан достоянием республики - людей искусства, ученых..., Теперь

вы всегда будете в безопасности, мадемуазель Бенджаман».

-У меня есть охрана, - Тео вдохнула какой-то кислый, неприятный запах, что шел от корзины.

-А! - Робеспьер расстегнул свою накидку и сбросил ее на руки солдату. «Боюсь, что нет,

мадемуазель Бенджаман. Я принес вам, - он повертел короткими, сильными пальцами, - как бы

это выразиться, плохие новости».

Он нагнулся и поднял крышку корзины. «Не верю, - пошатнулась Тео. «Нет, этого не может быть...»

-Франсуа Лено, сорока двух лет, - сухо сказал Робеспьер, - гильотинирован за нападение на

депутата Конвента, гражданина Донатьена Сада. Месье Сад выжил. Он отдыхает у себя дома. И

кстати, - Робеспьер нагнулся и достал что-то из корзины, - ваш охранник Лено был шпионом, это

доказано. Он сунул в руки Тео испачканную подсохшей кровью икону: «Его сообщник, так

называемый месье Корнель - бежал и бросился в Сену. Утонул, - добавил Робеспьер. «Лено

признался в этом, перед казнью».

-Убийца, - Тео медленно раскачивалась, прижимая к груди икону. «Пошел вон отсюда, мерзавец,

убийца...»

Робеспьер оправил сюртук: «Я навещу своего сына, мадемуазель Бенджаман. И, пожалуйста, - он

наклонил изящно причесанную голову, - примите мое предложение руки и сердца».

-Да как вы..., - начала Тео. Робеспьер, взяв ее железными пальцами за руку, втолкнул в гостиную.

«А иначе, - вкрадчиво, сладко шепнул он, - Мишель и дня не проживет, моя дорогая невеста.

Поцелуйте же меня. Как только будет введена новая религия, мы с вами поженимся, - Робеспьер

указал на едва виднеющиеся в сером, туманном утре башни Нотр-Дам.

Тео застыла. Ледяные, как у мертвеца губы, прикоснулись к ее щеке.

Часть вторая

Северная Америка, лето 1793 года

Вильямсбург, Виргиния

Тедди привязал коня к деревянным перилам. Задрав голову, юноша прочитал вывеску: «Мистер

Мак-Кормик, нотариус, представительство в суде». Дэниел, спешившись, похлопал его по плечу:

«Я понимаю, после Нью-Йорка тебе все кажется деревней. Хорошо еще, что я в городе был, не на

реке Потомак, смог тебя встретить. Потом в Бостон поедем, увидишь свой новый дом».

-После Лондона тоже - тут глушь, - Тедди оглядел пустынную улицу, и чиркнул кресалом. «А ты

почему не куришь? - поинтересовался он у Дэниела. Тот хохотнул: «Я на табачной плантации

вырос, отец наш - курил, не переставая. Кальян, как в Марокко - это я еще могу понять. Хотя бы

запах приятный. Дядю Меира на сигары ограбил? - спросил Дэниел, разглядывая брата.

-Одно лицо с отцом, конечно, - подумал он. «Только глаза, как у батюшки Марты. И угораздило же

их во Франции застрять. Тео тоже в Париже, хотя о ней Теодор позаботится. И Констанца с ними.

Дядя Джованни написал, что она отказывается уезжать, для книги материал собирает. В конце

концов, с нами Франция не воюет, у меня дипломатический паспорт - отправлюсь туда и всех

вывезу».

-Отчего это дядю Меира - Тедди повел мощными плечами. Он, шестнадцатилетний, был ростом

почти с Дэниела. Коротко стриженые, каштановые кудри юноши золотились под ласковым,

утренним солнцем.

-Я теми каникулами работал, все лето. Дядя Питер меня устроил мальчиком в контору своего

адвоката, Бромли. Начал я там с того, что полы мыл, - юноша усмехнулся. «А потом Бромли меня