Belle Aurora - Captive

Звук из душевой предупреждает меня о том, что у меня всего несколько минут, чтобы порыскать по вещам Нокса. Быстро, насколько могу, я раскладываю вещи и с интересом таращусь на всё это.

Как, ко всем чертям, всё это смогло поместиться в такой маленькой сумке?

Здесь на вскидку пять комплектов мужской одежды (Нокса), дезодорант, новые зубные щетки и зубная паста (слава Богу), веревка, эта чертова повязка на глаза, которую я сую себе в карман, что-то, что выглядит как мини-планшет, флешки, лыжные маски, черный блестящий телефон, по которому я разговаривала со своим отцом, и мои глаза открываются еще шире, когда я натыкаюсь на набор складных ножей.

Выбирая самый большой из них, я открываю его и легонько дотрагиваюсь пальцем до его лезвия. Сам нож примерно двадцать сантиметров длиной, включая ручку, и он ужасно острый. Мне не нужно нажимать на него сильнее, чтобы понять, что эта штуковина уж точно отрежет мне палец, если я надавлю сильнее. Лезвие блестящее и изогнутое, скошенное под углом.

Я провожу рукой вниз обратной стороне лезвия, Нокс говорит удивительно спокойно.

— Что ты там нашла? Ты же не планируешь отыграться на мне, так ведь, принцесса?

Глаза всё еще прикованы к ножу, я шепчу:

— Я хочу, чтобы ты научил меня пользоваться им.

Его громкий смех заполняет комнату.

— Ага, я так не думаю.

Моля глазами, я поворачиваюсь к кровати, когда вижу Нокса.

Нокс в полотенце.

Нокс в полотенце, идущий ко мне.

Его тело такое большое, что он даже не смог обернуть полотенце вокруг своей талии. Он удерживает его за края своей большой рукой, и с каждым шагом, который он ступает, я всё больше вижу его мускулистые бедра. Его короткие волосы — темные как ночь, а его тело блестит от капель божественной росы.

О, Иисусе. Здесь действительно так жарко?

Я горю. Мое сердцебиение ускоряется. Как только он подходит ко мне, наклоняется, чтобы взять новый комплект одежды и выхватывает нож из моей руки. Он так быстро управляется своими руками, что складывает нож и кладет его назад на место менее, чем за секунду.

Я всё еще смотрю на его бедра, когда Нокс произносит:

— Думаю, тебе следует отвернуться, если моя нагота смущает тебя.

Затем он подходит к кровати и сбрасывает полотенце. И вот он Нокс во всей своей голой красе. Жалко конечно, что он стоит спиной ко мне. Я бы убила за то, чтобы увидеть перед его привлекательного тела. Ступая в свои хлопковые боксеры, он натягивает их и оборачивается. И вот я, пялюсь на его покрытый тканью член.

— Нравится то, что ты видишь?

Вот черт!

Он поймал меня за разглядыванием его члена!

Остынь, Лили.

Небрежно пожимая плечами, я игнорирую свои горящие щеки и отвечаю:

— Не особо. Я думала ты будешь более-более — я не знаю. Более впечатляющим.

Засранец улыбается. Огромная задническая улыбка на огромной заднице.

О боже! Она напоминает мне улыбку Хита Леджера из фильма «10 причин моей ненависти».

Я обожаю эту чертову улыбку. И этой заднице она очень идет.

Мое сердце замирает, но я остаюсь невозмутимой и спрашиваю:

— Я думала, ты из того типа мужчин, которые любят татуировки и всё такое.

Вытирая свою широкую грудь маленьким полотенцем, он отвечает:

— У меня есть татуировки, Лили. Просто не такие, которые тебе удалось бы увидеть.

Мои глаза распахиваются в заинтересованности. Я люблю татуировки, и если Нокс щеголяет с чем-то, что я до сих пор не видела, следовательно, я хочу это увидеть. Я тихо спрашиваю.

— Могу я увидеть их?

Лицо Нокса становится безэмоциональным, почти задумчивым, прежде чем он немного опускает резинку своих боксеров.

Неумышленно, я громко вздыхаю и закрываю рот двумя руками.

Невероятно.

Медленно двигаясь вперед, я тянусь трясущейся рукой, чтобы коснуться там кожи. Как раз перед тем, как коснуться, я пячусь назад, осознавая то, что собиралась сделать. Когда я опускаю голову и пытаюсь отвернуться, Нокс берет мою руку и прижимает ее к морщинистой и изуродованной области под его талией. Она ощущается на удивление мягкой под моими пальцами.

Получив разрешения, я исследую шрамы кончиками пальцев. Его живот напрягается. Я не уверена это из-за дискомфорта или боли, поэтому убираю пальцы от келоидного рубца, который служит тропой от одного бедра к другому.

Неожиданно, татуировки больше мне не видны.

Нет слов. У меня нет слов.

Поднимаю взгляд на Нокса, рот раскрывается, я исследую его лицо. Как только наши глаза встречаются, он хмурится, поднимает свою руку и вытирает мои слезы, которые я даже не заметила, как пролила.