Коллектив Мохова - Интернет и идеологические движения в России

Реализация многих идеалов Просвещения в ходе Американской войны за независимость и Великой Французской революции привело к формированию трактовки национального принципа, который позже в исследовательской литературе получит название гражданской (западной) модели нации . Наиболее популярным ее определением является дефиниция, предложенная Э. Ренаном в конце XIX века: «Нация — это ежедневный плебисцит»98. Он подчеркивал, что кроме общности культуры и исторической памяти конституирующей для нации является общая воля людей , составляющих нацию, то есть желание жить вместе .

Параллельно с американским и французским опытом нациестроительства, повлиявшим на развитие других регионов мира, исторически утвердился и иной взгляд на нацию. В Центральной и Восточной Европе, на Балканах, в средиземноморских странах нация рассматривалась главным образом с этнических позиций. Это произошло из-за социально-экономической отсталости регионов: здесь не было мощного давления третьего сословия, требовавшего представительства. Заимствованные идеи Просвещения адаптировались местными интеллектуалами для объяснений процессов, происходящих в аграрных традиционных сообществах. Вторая предпосылка появления этнического национализма — политическая география Центральной и Восточной Европы. В отличие от Западной Европы здесь не сложилось в позднем Средневековье крупных относительно моноэтнических государств; напротив, ключевую роль играли или мелкие феодальные монархии (Германия, Италия), или крупные полиэтнические континентальные империи (Российская, Австрийская и Османская). Постоянные коммуникации с представителями других этносов или разделенное состояние одного народа приводило к обостренному ощущению этнических различий.

Ключевое отличие этнического национализма от гражданского заключается в том, что для практик первого отождествление с государственными институтами не является основополагающим. В этническом национализме существует склонность рассматривать государство как инструмент поддержания и защиты культуры, тогда как гражданский национализм рассматривает государство и нацию как единое целое — нацию-государство. Иными словами, в первом случае государство — инструмент в руках нации; во втором — государство и нация являются синонимами.

В современной исследовательской литературе понятиями этнического и гражданского национализмов принято оперировать прежде всего как идеальными типами, как инструментами познания, а не его предметами. Ни гражданский, ни этнический национализм в чистом виде никогда не существовали, что и порождает, вероятно, неразрешимые трудности в попытках дать определение этому многогранному (идеологическому, социальному, политическому и эпистемологическому) феномену.

Русский национализм — дитя империи

В конце XVIII века и вплоть до второй четверти XIX века в русском политическом лексиконе бытует гражданское понимание нации, которое на тот момент наиболее ясно было выражено во французской «Декларации прав человека и гражданина» 1789 г.: «Источником суверенной власти является нация. Никакие учреждения, ни один индивид не могут обладать властью, которая не исходит явно от нации»99.

А. Тесля пишет:

«Нация» в этих разговорах (в петербуржских салонах начала XIX века. — С. П. ) — это гражданская нация, тот самый «народ» в другой фразеологии, являющийся сувереном, единственным источником власти. Впрочем, эта «нация», под которой подразумевается нация политическая, обладающая субъективностью, оказывается едва ли не с самого начала переплетена с «нацией» романтиков — не той, которую надлежит создать через Учредительное собрание, но уже данной в истории, для которой время политическое — лишь момент проявления100.

Под романтической нацией здесь понимается идеал этнической нации, зарождавшийся на территории немецких княжеств под влиянием идей Просвещения, романтического искусства и интеллектуальной реакции на Французскую революцию.

Популярные в российских просвещенных кругах начала позапрошлого века идеи были близки и царю Александру I, не скрывавшему симпатий к идеалу гражданственности101. К этим идеям он вернется во время и после Наполеоновских войн, когда дарует Финляндии (1809) и Царству Польскому (1815) конституцию. В 1818 г. граф Николай Новосильцев в Варшаве начинает работать над «Государственной уставной грамотой», завершив ее к 1820 г. Проект имперской конституции содержал в себе целый ряд положений, превращавших российское самодержавие в конституционную монархию, и подразумевал под собой воплощение идеалов гражданской нации102. Но к началу 1820-х гг. у Александра I уже, видимо, не хватало политической воли на столь радикальные реформы. Установить представительное правление на остальной территории империи самодержец так и не решился.