Юлия Ларосса - Семья Эскалант 2 Искупление

Гражданская война на моей родине закончилась. Теперь дело за малым - отстроить то, что разрушено и трудиться, многие годы, чтобы выйти на тот прежний уровень развития страны в целом.

Я обязательно приеду в свой родной город. Но пока буду помогать удаленно.

- Тебе не холодно? - отвлек меня Себастьян.

- Нет. – Мотнула я головой.

Кто бы мог подумать, что старший брат Виктора будет относиться ко мне, будто он и мой брат. Это очень воодушевляло.

Всю эту неделю он не отходил от меня. Рассказывал мне истории со времен детства мальчишек Эскалант. Веселил меня, заботился и очень поддерживал. Себастьян стал той ниточкой, которая связывал меня с Виктором. Я нуждалась в этом. Эта нить придавала мне силы и веры в то, что мы будем вместе.

- Ты носишь наследника фамилии Эскалант! – горделиво сообщил мне Себастьян, когда приехал в больницу впервые. – Чтобы не случилось, наша семья будет рядом с вами. Кстати, будущие бабушка с дедушкой вне себя от счастья.

Его слова тронули меня до слез.

- Так, не надо плакать. Береги моего племянника. Теперь ты должна думать только о себе и о нем! – утешал он меня.

- Почему ты говоришь о малыше только в мужском роде? – всхлипывала я, утирая слезы.

Себастьян удивился моему вопросу, будто я спросила правда ли он брат Виктора.

- В нашем роду первенцы всегда мальчики.

- А-а, тогда понятно, – не сдержала улыбку я, видя его серьезность. – Значит, исключений быть не может?

- Разумеется, нет. В семье Эскалант, за полвека было место лишь одному исключению.

Он деловито раскладывал мытые фрукты передо мной. Я с аппетитом взяла виноград.

- Да? И что же это за исключение?

Себастьян разместился в кресле рядом со мной и стал чистить апельсин. Палата наполнилась приятным запахом цедры.

- Не «что», а «кто». Все думали родиться девочка Виктория, - он кинул мне половину очищенного фрукта. – А получился - Виктор. В особо яркие всплески его нрава, мы с отцом связываем с тем, что мама на протяжении девяти месяцев, которые носила его, обращалась к нему как к дочери. Виктора это жутко бесит. А нас – веселит!

Меня тоже это развеселило, и я впервые за несколько дней рассмеялась.

Себастьян подал мне руку, когда мы приехали в братиславский аэропорт имени Милана Растислава Штефаника.

Нас ждал приватный рейс на самолете компании Виктора. С помощью приветливых бортпроводников, мы заняли свои места. Через несколько часов я увижу Барселону и своих близких. Вот только среди них не будет одного очень важного человека…

Я по привычке посмотрела на экрана своего нового телефона. Хорошо, что Себастьян позаботился о восстановлении моего прежнего номера. Моя робко жившая надежда в очередной раз умерла. Вестей не было.

Выключив телефон, как того требовали инструкции полета, я убрала его в карман.

Себастьян наблюдал за мной. Когда я посмотрела на него, он ободряюще сжал мою руку:

- Мы найдем его. И вернем домой целого и невредимого.

Я благодарно улыбнулась и, вздохнув, чтобы уравновесить свои вспыхнувшие эмоции, стала смотреть в иллюминатор.

Готовимся к взлету. Еще несколько минут, и столица Словакии оставалась все дальше и дальше. Когда кроме белых облаков не было видно ничего, я уснула.

Глава 3 6

Обещания

Виктор Эскалант сосредоточенно изучал карту боевых действий.

Капелька пота скользнула по его лбу, и он машинально смахнул ее. Резкая боль пронзила руку. Черт! Он почти забыл о своем ранении.

Сидя за грубым столом в своей палатке-блиндаже, он скосил взгляд на левое плечо. Сквозь ткань армейской формы просочилась кровь. Пуля лишь царапнула его кожу, хотя он надеялся на … смерть.

Мука под названием «Жизнь без Латти» длилась уже триста пятьдесят четыре часа. Это чуть больше двух недель. И он еще жив. Но, это пока.

Виктор готовился к очень серьезному и опасному боевому заданию. Подобные военные действия должны выполняться как минимум дюжинной бойцов. А Эскалант пойдет один.

Каждый воспринимал отвагу Виктора по-своему. Кто-то считал его героем, бесстрашным храбрецом. Кто-то - глупым искателем неприятностей.

Лишь Эскалант и его командир знали истинные причины поведения бывшего бизнесмена, отправившегося добровольно на войну, чтобы умереть.

- Как дела, капитан? - раздался голос майора Гришэм, который вошел в блиндаж.

Виктор вскочил со своего места и отдал честь старшему офицеру. Тот в ответ махнул рукой и присел напротив него.