Владимир Поселягин - Сопротивленец 2. Искатель.

- Господин, - догнав меня, привлёк к себе внимание Ген.

- Называйте меня господин капитан, или Валерий Геннадьевич.

- Теперь могу, раз вы разрешили, до этого имплант блокировал, - смущённо улыбнулся тот. – Я бы хотел узнать насчёт жены и их дальнейшего будущего потом.

- Вашу жены уже купили, полтора месяца где-то тут в системе трудится экономкой. Торговец что продал её, пообещал решить эту проблему. Как я понял, вернуть её можно, так что осталось только ждать. После того как я дам вам волю, вы будете работать по контракту, насчёт ваших детей решайте сами, мне они особо не нужны. Можете отправить их к себе домой.

- Боюсь, для брата это будет неприятный сюрприз. Он уже переступил черту, отказавшись нас выкупить, и теперь, скорее всего, пойдёт на всё, чтобы наследством владел только он. Боюсь, в конфедерации моей семье будет небезопасно.

Остановившись прямо посередине коридора, я посмотрел на него и с любопытством поинтересовался:

- Что вы предлагаете?

- Ваше судно большое? Его не стеснит два ребёнка и женщина? Тем более моя жена неплохой специалист в своей сфере, и тоже может заключить контракт на работу на этот же срок. Не хотелось бы терять свою семью.

- У меня большой транспорт модели «Перо». Уместитесь, тем более вам как старпому предоставляется двухкомнатная каюта. При необходимости её можно соединить с соседней. Какая специальность у вашей жены?

- Она модельер.

- Не совсем то что нужно, но пусть будет.

- Собственный модельер на пять лет, поверьте, это очень ценная находка.

- Я пока этого не понимаю, в будущем будет видно, – хмыкнув, сказал я, и мы двинули дальше.

Мы слетали на государственную станцию, где Ген прошёл процедуру снятия метки и получения воли. Тут же мы и заключили контракт на работу. С детей не требовалось снимать метку и давать волю, да и импланта рабов у них не было. На детей работорговцы надевали рабски ошейники. Когда я их выкупил, то приказ снять, так что дети уже сейчас считались вольными.

На обратном пути мы зашли во всё тот же магазин торгующий комбезами. Местные продавщицы меня уже узнавали, вернее мой чёрный скаф. Ген быстро сменил свою рабскую робу на пилотский комбез, а вот детям подобрали комбезы маломерки, цвет те выбрали сами, парнишка взял как у отца синий, а дочка зеленый. Это был её любимый цвет.

После снятия метки, когда появился доступ к счёту, я перевёл старпому подъёмные, но он сказал, что позже закупит всё что необходимо, сейчас бы хотел убрать рабский имплант. Я не посчитал это проблемой, и мы вылетели к «России».

На борту я сперва заселил его в каюте, мы там детей оставили, а потом прошли в медсекцию. Кара, предупреждённая мной, уже подготовила хирургическую капсулу, и Ген лёг в неё. Пока шла операция, я зашёл к себе, где оставил латы, покушал в столовой, и узнал как дела. Парни усваивали полученную технику, сожалея, что в системе не получиться самим её испробовать, она им очень нравилась, и я получил твёрдое обещание, что ни одна сволочь не прорвётся к судну-носителю. Так же я узнал и о состоянии купленной техники, новая, брака нет. Капитан Окин, командир москитного флота уже подтвердил за каждым пилотом определённую машину и даже был резерв. Это очень хорошо, у меня в планах было пополнить состав москитного флота, хотя и не совсем законно. Да и что на Фронтире может быть законным?

Стряпчий отзвонился, он выкупил оставшихся и возвращался, набралось одиннадцать выкупленных земляков. Среди них был и штурман с миноносца, третий офицер найденный мной. Ещё один канул в безвестности, его пока не нашли, а пятый погиб на Арене.

Когда старпом покинул капсулу, я прописал его в каюте и в корабельном искине, так же с месяцем стажировки, и посоветовал:

- Беги к себе, своди детей в столовую, а то они голодные там сидят. Если что дежурный челнок всегда на палубе. Кстати, твою семью можно поселить в пассажирском модуле, там с удобствами получше и кают свободных больше. Представление вас экипажу через час в той же столовой. Доступ к оборудованию связи я дал. На этом всё, бегите.

Старпом быстро ушел, а я повернулся к Дерзе, одной из медиков. Сейчас её смена была.

- Через три часа я лягу в капсулу до утра завтрашнего дня. У меня тренажёр. Подготовьте необходимые картриджи, дроид их заправит. Если будет какая срочная надобность, выводите из режима обучения.

- Сделаем, капитан, - кивнула та.

***

Следующие четырнадцать дней до момента отбытия прошли для меня как в калейдоскопе. Я на сутки ложился в обучающую капсулу, потом час после выхода решал накопившиеся вопросы, снова на сутки, снова час решал проблемы, которых благодаря Гену становилось всё меньше и меньше, только самые важные решить которые должен я лично. В основном все пятнадцать дней и учился. Прерывался только на тренажёры и на экзамен, мне-таки поставили метку пилота-универсала большегрузного корабля. Ещё парней забирал из училища. Они там показали, чему их научили, а по прибытию на борт «России» получили под командование две канонерки. Пока хватит, ещё шесть пилотов для них учатся. Пришлось купить дополнительно шесть социализированных обучающих капсул пятого поколения. Те как на десять дней легли, так и прошли их, отдохнули пару дней, погоняв на ручном управлении в соседней системе на сторожевиках, закрепляя полученные знания, и снова на десять дней легли. Ещё раз такое глубокое обучение и готово, у нас есть пилоты, дальше они сами опыт получат на канонерках. Это конечно обучение несравнимое с училищем, но какое есть, главное будет кого посадить за штурвалы этих боевых кораблей, причём пилотов-универсалов, как и Олега с Антоном. Ну а Фёдор встал под руку капитана Окина, не получив пока машину, в резерве был, лишь тренировался на тренировочной машине, слётываясь с другими пилотами. Тоже нужное дело. В бою чувство локтя необходимо. Кстати, капитан же командовал и канонерками, он вообще в одном из помещений, куда установили дополнительное оборудование связи и управления, организовал штаб москитного флота. Оттуда он и собирался командовать обороной. У него своя специфика, у Одина своя.