Слава Бродский: Страницы Миллбурнского клуба, 2

Ура! – куда же плыть – к песчаным ли брегам,

Где дремлют вечности символы, пирамиды,

Иль к девственным лесам

Младой Америки – Флориды.

«Осень», 1833 (Из ранних редакций)

Пусть белых негров прекратится

Продажа на Святой Руси.

П.Вяземский

История русской американистики насчитывает уже два с половиной века. В России первая статья об Америке была написана в 1750 году М. Ломоносовым. Она представляла собой историческое и географическое описание Северной Америки. Вскоре после этой статьи американская тема заявила о себе и в произведениях литературных, с довольно острой социальной окраской, – у А. Сумарокова, Н. Карамзина, А. Радищева, позднее – у П. Вяземского, декабристов.

Коснулись европейцы суши,

Куда их наглость привела.

Хотят очистить смертных души

И поражают их тела.

А.Сумароков. «О Америке», 1759

У А. Радищева в рассуждениях об американских невольниках очевидны параллели с русским крепостничеством. Он пишет об этом в главе «Хотилов» («Путешествие из Петербурга в Москву»), в которой формулирует свою идею уничтожения крепостного права в России. И. Богданович составил обозрение «Об Америке». В переводе писателя И. Веревкина вышло (в типографии Н. Новикова) сочинение аббата А. Прево «История о странствиях», где говорилось об «английских сельбищах» в Америке.

В XVIII веке сведения об Америке приходили в Россию, в основном, через переводные издания. Это было еще время до художественного перевода. Как писал Пушкин:

А где мы первые познанья

И мысли первые нашли,

Где поверяем испытанья,

Где узнаем судьбу земли?

Не в переводах одичалых,

Не в сочиненьях запоздалых,

Где русский ум и русский дух

Зады твердит и лжет за двух.

«Евгений Онегин», гл. 7. Из ранних редакций

Что и когда узнал об Америке Пушкин?

Ни в семье, ни в Лицее не было специальных занятий географией. В выданном Пушкину «Свидетельстве» об окончании Лицея, после перечня обязательных предметов и оценок по ним, сказано: «Сверх того занимался историей, географией, статистикой, математикой и немецким языком». Не станем оценивать формулу «занимался географией». Но, оказывается, совсем еще юный Пушкин об Америке написал, и не очень лестно, в одном из первых своих стихотворений. Первый том любого собрания сочинений Пушкина открывается стихотворением «К Наталье» (1813), посвященным актрисе Царскосельского крепостного театра графа В. Толстого. Вот несколько строк этого стихотворения, полного очаровательной юношеской чистоты:

Так, Наталья! признаюся.

Я тобою полонен.

В первый раз еще, стыжуся,

В женски прелести влюблен.

Целый день, как ни верчуся,

Лишь тобою занят я;

…

Но, Наталья! Ты не знаешь,

Кто твой нежный Селадон,

Ты еще не понимаешь,

Отчего не смеет он

И надеяться? – Наталья!

Выслушай еще меня:

Не владетель я Сераля.

Не арап, не турок я.

За учтивого китайца,

Грубого американца

Почитать меня нельзя.

В скобках замечу, что понятие «американец» употреблялось тогда и как «индеец», и как «белый колонизатор».

Вот так, с эпитетом «грубый», слово «американец» вошло в 1813 году в творчество Пушкина. Впоследствии повышенное внимание русского общества к Америке было связано с событиями американской революции. Появляются новые книги в переводах уже отнюдь не «одичалых». Так, А. Свистовский в 1824 году перевел, как писалось, «с американского» «Историю Америки» Вильяма Робертсона. Цензура запретила ее публикацию, но рукопись тиражировалась, обсуждалась дворянской молодежью. На следствии по делу декабристов Виктор Толстой свидетельствовал, что заимствовал вольный образ мыслей «в чтении истории Робинсонова о Соединенных Штатах Америки».

Пушкин, обдумывая, точнее, «отбирая» книги для библиотеки Онегина, оставил в черновых редакциях несколько вариантов: 1) «Мельмот, Рене, "Адольф" Констана»; 2) «Весь Вальтер Скотт, "Адольф" Констана, "Коринна" Сталь, два-три романа...» В третьем варианте появляется и имя Робертсона: «Юм, Робертсон, Руссо, Мабли, Барон д'Ольбах, Вольтер, Гельвеций еtс.».

Эта глава писалась в 1827 году, и Пушкин, конечно, знал о цензурном запрете Робертсона. Видимо, поэтому в окончательную редакцию XXII строфы VII главы «Евгения Онегина» В. Робертсон не вошел.

Хотя мы знаем, что Евгений

Издавна чтенье разлюбил,

Однако ж несколько творений

Он из опалы исключил: