Кристен Эшли - Три желания

Опять.

От его безумного, неоправданного, абсурдного решения, желая показать ей, кем он был на самом деле своим таким уникальным, непристойным образом, чтобы удерживать ее и сохранить ее любящее сердце, было самой ужасной ошибкой, которую он совершил в своей жизни.

А он помнил каждую, которую когда-либо сделал.

Отчетливо.

И он вспомнил о той, когда не поехал за Лили в Индиану, услышав сообщение ее соседки, что она уехала домой, это было достаточно плохо.

Но сейчас все было гораздо хуже. На этот раз он не сможет обвинить ни Даниэллу, ни Джеффри. В этот раз он сломал, разрушил ее сам лично.

Стакан с водкой лопнул у него в руке, он почувствовал, как осколки врезаются в кожу, перемешиваясь со спиртным и взглянул вниз, на кровь, капающую на ковер.

Он отстраненно смотрел на руку, раздался стук в дверь. Громкий удар, но потом последовали еще череда властных или, правильнее было бы назвать, властная череда ударов.

Его отец и Фазир.

Нейт достал носовой платок и обернул его вокруг руки. Игнорируя стакан, разлитую водку и кровь на полу, он пошел открывать дверь. Оба стояли в коридоре. Виктор смотрел на него очень серьезно. Фазир это, Нейт заметил мимолетно, был таким же как всегда, но держал в руках фотоальбом.

— Нам нужно поговорить, — заявил Виктор.

Не долго думая, Нейт кивнул и отступил в сторону. Фазир и Виктор обменялись удивленными взглядами, явно предполагая, что встретят сопротивление с его стороны.

Нейт готов был бы сопротивляться, но у него не осталось сил. Он оставил их у двери в номер и прошел в гостиную, опустившись на диван.

— Что у тебя с рукой? – с тревогой спросил Виктор, и Нейт заметил, что его отец едва сдержался, чтобы не кинуться к нему.

— Треснул бокал, — Нейт спокойно просмотрел на стекло, лежащее на полу и не стал ничего больше объяснять. Он не испытывал в этом необходимости.

Оба, Фазир и Виктор, посмотрели на стекло и кровь на полу, потом уставились друг на друга снова. Виктор закрыл дверь, и они прошли вперед вместе и сели напротив него.

— Между тобой и Лили все в порядке? — спросил Виктор, и от его вопроса Нейт запрокинул голову и рассмеялся. Его смех был очень похож на смех Лили тем утром, но сильнее и совершенно невеселый, а скорее очень горький.

Он перестал смеяться и перевел свой темный взгляд на отца и увидел, как Виктор побледнел.

— Нет, — честно ответил Нейт.

— Я не думал, что все так…, — пробормотал Виктор, не зная, что сказать, и находясь под впечатлением от увиденного.

Фазир не был таким неуверенным. Причудливый друг Лили хлопнул альбом, положив на стол между ними.

— Время пришло , — объявил он.

— Фазир…, — попытался Виктор.

Надменный взгляд Фазира перешел на своего сотоварища.

— Время пришло , — настаивал Фазир.

Виктор откинулся на спинку дивана и посмотрел на Нейта.

— Сын, мужайся, — предупредил он тяжелым тоном.

Нейт подумал, что нет ничего хуже страха, который есть у него сейчас от того, что будет завтра, и это явно уж никак не связано с Фазиром.

Но Нейт был неправ.

Фазир заговорил, и Нейт перевел взгляд на диковинного мужчину.

— Много лет назад, мужчина купил мою бутылку…

— Твою бутылку? — прервал его Нейт.

Фазир поднял руку.

— Не перебивай меня, Натаниэль.

Нейт взглянул на Виктора и пожал плечами. Лучше покончить с этим сразу, чтобы он мог налить себе еще выпить, потом еще, а потом еще выпить, пока он не будет достаточно пьян, чтобы уснуть, и будет мучиться похмельем завтра, когда Лили придет в чувство, и он не будет думать о том, что она покинет его прямо перед пресловутым алтарем.

— Как я уже говорил, — продолжил Фазир, — мужчина купил мою бутылку и отправил ее своей женщине, его жене. Она жила в Индиане, и она стала моим другом. Ее звали Сара...

Фазир говорил в течение получаса. Он сказал Нейту, что он джинн. Он рассказал Нейту о родителях Лили, Бекки и Уилле. Он рассказал Нейту о бейсбольных матчах, и о том, как плавали на покрышках в жаркие летние дни на пруду. Он рассказал Нейту, что это он на самом деле создал Лили. Затем он открыл фотоальбом и показал Нейту то, что Фазир называл своей «величайшей ошибкой».

Нейт был несколько встревожен, переводя взгляд по фотографиям Лили, на самом деле он бы никогда на первый взгляд, не распознал на этих фотографиях Лили, если бы не вглядывался достаточно пристально и не заметил ее замечательные голубые глаза, или, на некоторых фотографиях, ее причудливую, своеобразную улыбку.