Иван - Рокировка в длинную сторону.doc

работает быстро. Прорабатывал разные варианты, вот и сделал на всякий случай...

- Это вот - вам, товарищ Куусинен, - последовал новый нырок в чемодан. - Финну -

финка...

Куусинен был уже научен опытом предыдущих подарков, и потому тут же принялся

вертеть подарок в руках, ища необычные дополнения к ножу.

- Верной дорогой идете, товарищ - засмеялся Белов. - Вот тут...

В рукоятке оказался ствол калибра 7,62, под патрон ТТ.

- Надежный НРС , - сообщил Саша. - Перезаряжается выниманием ствола из рукоятки.

Когда-то... В общем, надежная игрушка...

- Спасибо, - искренне поблагодарил Куусинен. - Мы такими потом вооружим наших

ребят, которые в Суоми пойдут. Им пригодится...

- А тебе, товарищ Христо, вот это... - Александр достал из чемодана Вальтер 'Модель 6'.

Металл пистолета был фосфатированным, поэтому выглядело оружие весьма импозантно:

коричнево-золотого цвета, с толстым цилиндром глушителя. - Тут вроде необычного

ничего нет, но и такого тоже ни у кого нет. Затвор громче щёлкает, чем выстрел... - Он чуть

не силой впихнул пистолет в руку отнекивающемуся Боеву - Бери, Христо, бери. Себе

мастрячил, да он мне малость не по руке...

-...Товарищ Сталин, - Белов, чуть запыхавшийся, улыбавшийся во всю ширь лица, и явно

довольный хорошо сделанным делом, стоял на пороге кабинета. - Разрешите доложить!

Белов внутренне ожидал всякого. И разноса с последующей отправкой в места тихие и

спокойные, и просто головомойки, и вообще ожидал всякие ужасы. Но тем не менее ни о

чём не жалел. Не будет в этой истории концлагерей, и газовых камер, и вообще много

чего. Так что он вполне был готов заплатить за успешность этой операции жизнью.

Но Сталин не кричал. Он спокойно и размеренно высказывал, что он думал по вопросу

дисциплины Александра и некоторых других несознательных товарищей.

Когда Иосиф Виссарионович сделал паузу чтобы ответить на телефонный звонок,

Александр поспешил перехватить инициативу.

- Товарищ Сталин, дайде, я когда писал о Великой отечественной, наверное не всё или не

так расписал. - Он твёрдо взглянул в тигриные глаза вождя, и продолжил. - Хочу

рассказать про один эпизод. Когда фашисты взяли в блокаду Ленинград, там начался

голод. Возили продукты и самолётами и машинами по льду Ладоги, но огромному городу

этого конечно было мало. И люди просто умирали от того что им было нечего есть.

Приходит мама домой, а дети уже окоченели. Или дети просыпаются, а мама - нет.

Восемьсот семьдесят два дня голодного ада, под бомбёжками. Погибло тогда полтора

миллиона человек. В основном детей, стариков и женщин. Их просто заморили голодом

эти... цивилизованные европейцы. Хотите, процитирую на память дневник Тани

Савичевой которая записывала когда умирали её родные? День за днём, смерть за

смертью. - Он прикрыл глаза, - 'Женя умерла 28 декабря в 12 час утра 1941 г.Бабушка

умерла 25 января в 3ч дня 1942 г.Лека умер 17 марта в 6 час утра 1942 г.Дядя Вася умер 13

апреля в 2ч ночи 1942 г.Дядя Леша 10 мая в 4ч дня 1942 г.Мама - 13 мая в 7 час 30 минут

утра 1942 г...Савичевы умерли. Умерли все. Осталась одна Таня...' - Он снова открыл глаза

и в упор посмотрел на Сталина ТАК, что тот невольно отвел глаза. - Да если бы я мог, то

не взорвал эту нацистскую нежить, а насадил на колья, и расставил по всей Европе в

назидание. Нелюди... - Александр процедил это слово сквозь зубы. - А заморенные

пытками, голодом и издевательством миллионы наших пленных бойцов? А газовые

камеры и мыло из человеческого жира? Я бы, товарищ Сталин, их зубами рвал.

- А эта, Таня Савичева? - Сталин, сжав руку так что побелели костяшки пальцев поднял

тяжёлый взгляд на Сашу.

- Она тоже умерла, дайде. Её эвакуировали, но спасти не смогли. Туберкулез да ещё

ослабла от голода. Ей было всего четырнадцать...

Сталин молчал долго. Минут двадцать он стоял у окна, потягивая трубку, не замечая, что

табак давно прогорел. Потом вздохнул, и пристально посмотрев на Александра, кивнул на

стул.

- Давай рассказывай, как там было?

Рассказывать Белов-Ладыгин умел, и на сорок минут Сталин выпал из мира переживая

все перипетии Александровой эпопеи.

В конце рассказа Сталин внимательно поглядывая на Белова, начал неторопливо набивать

трубку явно принимая какое-то важное решение.

- Значит так, швило . Дело ты сделал, конечно, важное и нужное. И я об этом не забуду.

Но эту партизанщину ты брось. Хватит! Ты подумал, что я Тату скажу, если тебя не