Иван - Рокировка в длинную сторону.doc

попытки покушения на ЗИСе?

На другом конце провода что-то заговорили, но видимо это не удовлетворило Сталина,

потому что он прервал собеседника:

- Я бы хотел ознакомиться с протоколами допросов задержанного на месте преступления.

Кстати, кто он, как его имя, и откуда он родом?.. ЧТО?!!

Должно быт невидимый собеседник ответил нечто такое, от чего Иосиф Виссарионович

утратил свою обычную холодную невозмутимость и буквально проорал последнее слово.

Он еще несколько минут слушал, что отвечают ему из ГУГБ, затем коротко бросил

ледяное 'Нет', еще через пару минут добавил: 'Благодарю вас, товарищ Ягода', повесил

трубку и повернулся к Белову.

- Нам не удастся поговорить с задержанным, товарищ Саша, - произнес Сталин с какой-

то странной интонацией. - С ним никому не удастся поговорить, если конечно

придерживаться материалистических взглядов на окружающий мир...

- Убили? - быстро спросил Белов. - Попытка к бегству или автокатастрофа?

Глаза Сталина остро блеснули из под лохматых бровей:

- Папитка к бэгству, - от волнения его кавказский акцент усилился. - Ви уже аб этом

думалы, таварищ Саща?

Белов кивнул:

- Да, товарищ Сталин. И поясню, почему.

Он кратко изложил историю падения Ягоды, взлета и крушения Ежова, приход к

руководству Берии. А в конце, не удержавшись, добавил:

- Самое главное, вы тогда сказали, что вас пригласил ваш друг Хрущев. Но после вашей

смерти, простите, товарищ Сталин, именно Хрущев уничтожит всю команду Берии,

выпустит всех троцкистов, и до последнего будет очернять ваше имя. Он - не ваш друг, он

ненавидит и боится вас. И по его дальнейшему поведению: его назвали 'волюнтаризм', но

по факту это - обычный троцкизм.

Нависла долгая и тяжелая пауза. Сталин ходил по кабинету, нервно отмахивая одной

рукой и пуская клубы дыма из трубки. Наконец он снова сел, аккуратно выбил трубку в

старенькую чугунную пепельницу в виде виноградного листа и поднял глаза на Белова:

- А о чем вы меня хотели попросить, товарищ Саша? - спросил он совершенно спокойно.

- У вас, как я помню, была просьба?

Александр рассказал о Вере Степановне и попросил разрешения с ней связаться. Иосиф

Виссарионович, подумав, кивнул головой:

- Хорошо. Я думаю, будет лучше, если вы съездите к ней сами. Думаю, что завтра, в

выходной день это будет легко устроить. А теперь, - он вздохнул, - если вы не против, давайте вместе подумаем: что нам делать с бывшим ОГПУ в котором окопались

троцкисты?..

Белов просидел в сталинском кабинете до самого обеда. После того, как все снова

сошлись за одним столом и поели простой ухи и котлет с картофельным пюре - все,

правда, отменного качества и вкуса! - Сталин уехал в Кремль, предоставив Александру

самому вживаться в коллектив сверстников. Вернее тех, кто по виду был его сверстниками

- о том, как вживается Белов-Ладыгин в коллектив сверстников по истинному возрасту

Иосиф Виссарионович уже составил свое мнение.

День был жарким, но не душным. Дети вышли из дома и, найдя какую-то опушку,

развалились на траве. Василий и Артем затеяли, было, возню, в которую попробовали

втянуть и Белова, но тот легко увернулся раз-другой, и мальчики оставили свои

бесплодные попытки. Светлана, занявшаяся каким-то своими девичьими хлопотами, с

надеждой посмотрела на Сашу: вдруг он проявит к ней интерес и присоединится к ней?

Но, увы, этим надеждам не суждено было сбыться, и, печально вздохнув, девочка

вернулась к своим делам.

Александр лежал на траве, раскинув руки, смотрел в бездонное пронзительно голубое

небо, грыз травинку и думал о том, чем можно еще помочь Сталину и что надо сделать в

первую очередь. Как и большинство своих настоящих сверстников, Александр Ладыгин

относился к Сталину с глубоким уважением, считая его организатором великой Красной

Империи - той самой, что выстояла в войне, подняла человека в космос, создала мощную

промышленность и могучую науку. Ну а если и были недочеты, недогляды и недосмотры,

так на то Иосиф Виссарионович и человек, а не господь-бог...

Василий о чем-то заговорщицки пошептался с Артемом и аккуратно пихнул в бок

Белова:

- Сашка, айда с нами? На Сетунь, купнемся!

Александр посмотрел в хитрые глаза названного братца. Вот и первое испытание в

детском теле, причем куда как круче тех, что были до сих пор. Сактировать - ума много не

надо, особенно, если от тебя ничего такого не ждут. И говорить о том, что в твоем времени