Виталий Башун - o 8a92147894ddbf80

важное!

Танкисты наконец-то вняли голосу разума и включили чрезвычайный режим огня, но... опоздали

навсегда. На экране заднего обзора Хорек еще успел увидеть, как странно вдавило в грунт танк,

стоявший крайним справа. Вместе с ним погас один огонек. Как вспух от взрыва генератора и детонации

боеприпасов следующий за ним. Как аварийно отвалилась аппарель третьего и внутрь сквозь шквал огня

из ручного оружия проскользнула черная тень и вскоре погас предпоследний огонек. Сержант остался

единственным живым из группы элитных головорезов и на полной скорости почти летел над бездорожьем,

уносясь куда угодно лишь бы подальше. Пусть даже в даль неведомую, но вдруг она (даль) — светлая?

Неожиданно на экране курсового обзора на миг мелькнула знакомая черная фигура. Как она могла

догнать танк? Ка-а-ак?! Эта мысль оказалась последним развлечением не убиваемого Хорька. Он услышал

скрежет вминаемой какой-то чудовищной силой внутрь танка башни головного плутонга, увидел потоки

крови из тела раздавленного оператора, залившие панель управления и... все.

Мартин

Ощущения от четырех Я, автономно уничтожающих шакалов, было просто неописуемо. С одной

стороны, я прекрасно понимал - все нити управления этим странным квартетом сходятся на оригинале, то

есть на мне. А с другой, толком управлять ими, как собственными конечностями, я еще не способен.

Получилось четыре отдельных бойца, не объединенных в слаженную команду. Так что, тренироваться-

тренироваться и еще много-много тренироваться. Аж до посинения.

Х-м-м-м... а интересно, броня может менять цвет? Я не про маскировку. Это-то она может и еще

как. Но вдруг имеется еще и некий аналог парадной формы, а то черный мрачновато как-то. Хотя в

принципе, где кроме боя она нужна? Девушек охмурять в броне — занятие годное скорее для оперетты или

дамского романа.

Готичненько так получится, если представить сцену объяснения в любви. Черный человек (или не

человек — поди пойми что там под броней?) с гладким матовым овалом вместо лица, страшный и жуть

какой опасный, стоит преклонив колено перед смущенной девой, которая в противоположность кавалеру

вся в белом, и протягивает ей...э-э-э... черную розу. Или белую? Или красную? Наверное, лучше

красную для контраста. Дескать,

Бутон кроваво-красной розы

Я, словно сердце, отдаю любимой.

И нет страшнее для меня угрозы

Прочесть в глазах твоих... «Немилый».

Ну, где-то, как-то так.

Вообще-то, кто этих девушек поймет? Вон наши девчонки зачитываются романами, где главный

герой бьет, пугает, гнобит по-всякому, ноги об героиню вытирает. Сначала вдоль, потом поперек, а

поразмыслив, и по диагонали. Угу. Бьет - значит любит. А как же иначе? Прям как некоторые народы

перед употреблением в горячем виде собачку палками метелят, чтобы мясо помягче стало. А не кормят

героинь не только для поддержания талии в общепринятом стандарте: «двумя пальцами охватить можно», -

но и с благой целью - в конце романа на руках носить легче будет. Тем более, что на ногах после

таких жестокостей героиня вряд ли будет способна стоять. Так что, когда авторы пишут, как у героини

колени подгибаются и слабость по телу растекается под марш батальона крупных мурашек — я им верю,

словно в «четвертую стену» одного знаменитого режиссера.

Ох, «зачем вы, девушки, красивых любите?». А попробуй на них цыкни в реальной жизни — сам

себя ковриком почувствуешь. Сначала потоптались, потом выбили, потом выстирали, потом выкрутили. В

завершение повесили обтекать.

Последний танк уничтожен — шустриком оказался, чуть не ушел — мои энергетические клоны тихо

развеялись, освободив каналы связи, а мое тело вернулось в нормальное состояние, будто ничего такого

и не было. Сразу навалились усталость и... дикая тоска. Словно мою душу рывком вынули из сильного,

подтянутого, спортивного тела и пинком вогнали в близорукого, глуховатого рахитичного инвалида. Это

пройдет. Потом. Стерпится-слюбится. А куда ж деваться? Но все равно очень неприятно. Именно из-за

такого вот отката и нет желания часто использовать боевую форму.

С другой стороны, не вылезать из этой скорлупы, постоянно в ней находится... ну, не знаю.

Хочется все же оставаться человеком, не превращаясь целиком и полностью в боевую машину, способную

только к разрушению - мечту подростка, не понимающего пока иных ценностей, кроме смертоносной мощи.