Laurelin Mcgee - Miss match

Постойте. Означает ли это, что она и есть та самая женщина? Она была парой, подходящей Блейку Доновану? Она была увлечена им, поглощена ним, но никогда не верила, что им было на самом деле хорошо вместе. Не в долгосрочной перспективе. Но, может, так и было.

Разве это ничего не значит?

Она проигнорировала укол надежды, который возник при этой мысли, и решила, что подумает об этом позже. У нее будет очень много времени, чтобы проанализировать все это потом, а не когда у нее заполнен рот.

Энди кружила языком вокруг головки Блейка, а затем продвинула ее глубоко в горло. Он зарычал, и она инстинктивно ответила ему, ее звуки отразились вдоль всей длины его эрекции.

― Андреа. Дреа. ― Голос Блейка звучал так, будто он находился на краю. ― Пожалуйста. Тебе нужно остановиться.

Прежде чем она смогла выяснить была ли его просьба из-за того, что она делала все ужасно, или наоборот слишком хорошо, он вырвался из ее рта и опрокинул ее на матрас. Он накрыл ее своим телом. Автоматически ее ноги раскрылись для него, и она почувствовала, как его головка упирается в ее вход.

― Твои губы, как рай, когда они на моем члене, ― сказал он ей на ухо хриплым голосом. ― Но, если ты продолжишь это делать, я кончу. А я уже зарезервировал твою киску и собираюсь сдержать обещание.

Слишком хорошо. Она улыбнулась.

― Мне нужно, чтобы ты был внутри меня, Блейк.

Он навис над ней, приблизившись своим ртом к ее.

― Мне нужно достать презерватив.

Он не пошевелился, а она и не хотела, чтобы он куда-то уходил, даже на секунду. Это было спонтанным решением.

― Никаких презервативов. Только ты.

Он ответил, войдя в нее одним длинным, плавным движением. Он выскользнул, оставив внутри лишь головку, и снова вошел в нее, и, казалось, он был еще толще и тверже, чем секунду назад. Затем он установил свой ритм ― устойчивые толчки, которые поражали ее в нужном месте. Заставлял ее карабкаться, вертеться и парить одновременно.

― Блейк, о, Блейк. ― Она впилась пальцами в его спину. Он ощущался так хорошо. Она была удивлена тем, насколько хорошо это было, потому что он уже был внутри нее раньше. Может, разница ощущалась из-за отсутствия презерватива, но у нее было такое чувство, что это нечто большее. Нечто намного большее.

Она обернула ноги вокруг его бедер, и новая позиция позволила ему войти еще глубже. Даже глубже, чем он когда-либо был ― чем кто-либо был внутри нее, ― она была в этом уверена. Она впала в состояние полной эйфории еще до того, как достигла вершины оргазма. Она никогда прежде не занималась так любовью, а это определенно то, что делал Блейк Донован. Он занимался с ней любовью. Каждое прикосновение несло в себе любовь ― то, как он убирал пряди волос с ее лица, как брал в руки ее лицо и целовал со сладкой несдержанностью. Даже каждый толчок нес в себе эмоцию любви.

Она встречала каждое проявление с искренней взаимностью. Она позволила себе испытать трепет от своего открытия, что она влюбляется в этого мужчину. Фактически, она зашла так далеко, что можно сказать, она уже влюбилась. Влюбилась так же, как и он, по ее подозрениям. Эта мысль подвела ее к краю, и затем она парила на гребне неослабевающего наслаждения. Полились слезы, и каждый нерв в ее теле взрывался в экстазе, когда она сжималась вокруг него, и все, что она могла видеть и чувствовать вокруг себя ― это Блейк. Блейк. Блейк. Блейк. Навечно Блейк. Она тонула в нем и одновременно еще никогда не чувствовала себя так надежно.

Ее спазмы еще не стихли, когда он присоединился к ней, вколачиваясь в нее с каждым слогом ее имени. Наконец, он упал рядом с ней, и никто из них не произнес ни слова, пока они тяжело дышали в унисон, а их сердцебиение возвращалось к нормальному ритму. Проходили секунды в тишине.

Затем Энди начала беспокоиться. Теперь все будет неловко? Стоит ли ей отправиться домой? Он пригласил ее остаться, а теперь они едва касались, и то плечами, а разве это считается?

Ее волнения были напрасны, потому что, прежде чем она успела принять решение по поводу того, что делать дальше, Блейк обнял ее и притянул поближе к себе. Он поцеловал и зарылся носом ей в шею, перед тем как устроить ее в изгибе своей руки.

― Вау, ― сказал он. ― Это было…

― Восхитительно, невероятно, фантастически. ― Она могла продолжать этот список прилагательных, если бы клетки ее мозга не онемели оттого, что ее так тщательно оттрахали.

― Я собирался сказать все. ― Он поднял ее подбородок, чтобы встретиться взглядом. ― Это было все, Андреа. Спасибо.