Юлия Флёри - Разреши тебя любить - возвращение к мечте

– То есть… по обоюдному согласию?

– Что-то вроде того.

– Я бы тебя не отпустил. – Сверкнул он глазами. – Не понимаю вообще, как можно расстаться с такой женщиной. Сначала насчёт Данилы твоего думал, теперь вот ещё новость. Как так получилось?

– Не хочу сказать, что ты очень молод, но такое чувство, что ещё никогда не жил совместно с кем-то.

– Мама и сестра не в счёт? – Прищурился Артём, улыбаясь.

– Не в счёт. – В том же шутливом тоне подтвердила я.

– Нет, не жил, ты права. А какое это имеет значение?

– А такое, что даже самый любимый рахат-лукум приедается, если его употреблять больше положенного.

– Хочешь сказать, что тебя лучше употреблять дозировано?

– Что-то вроде того.

– И всё равно не понимаю. Ты красивая, умная, интересная. Кто он вообще, твой муж?

Артём опомнился, посмотрел на меня опытным глазом и принялся за работу, не отвлекаясь от допроса.

– У них с братом семейный бизнес, тоже, кстати, производство и продажа ювелирных изделий.

– Данила случайно не хочет их разорить?

– Не думаю, – улыбнулась я, и самой такая идея в голову приходила, только вот по срокам не совпадает, он давно задумал новый проект, к тому же, Даня ориентируется ближайшее время на столичную публику, а Игорь работает даже не в Московской области.

– Игорь, значит.

– Игорь.

– И всё равно дурак!

– Не спорю. – Согласилась я.

– Слушай, а, я вот слышал, что он моложе тебя? Это правда?

– Моложе. Ему в феврале исполнится тридцать.

– А мне скоро двадцать семь… – С озорным блеском в глазах вспомнил Артём и пока я размышляла, к чему клонит, сделал несколько снимков.

– А мне скоро тридцать шесть. – Добавила для полноты картины и поджала губы.

– Скоро – это когда?

– Это уже на следующей неделе.

– А как твой муж отреагирует, если ты будешь сниматься у меня?

– На мне его мнение никак не отразиться, а вот тебе не завидую, он ревнив.

– Не настолько, чтобы позволить тебе жить в одной квартире с другим?

Я кашлянула, скрывая нервозность, он задел слишком личное.

– Я бы сказала, он не смог ничего возразить против моих аргументов.

– Интересно на него посмотреть…

– Увидишь на открытии, Данила сказал, что будут представители всех ближайших областей, а у них с братом достаточно крупный бизнес.

– Тогда и посмотрим. А сейчас ответь, ты согласна?

– А ты не боишься гнева моего мужа?

– Я боюсь упустить такой шанс: ты на моей выставке дорогого стоишь.

– Тогда согласна. – Уже уверенно кивнула я.

– Игорь Дмитриевич, вас вызывает Андрей Владимирович. Срочно. – Известила секретарь по коммутатору.

Надо же, он уже вызывает! Без году неделя тут работает, а чувствует себя полноправным хозяином. Правда, сейчас так даже лучше. Оксана… она словно почву из-под ног выбила, вроде и работаю, дни и ночи напролёт, а без контроля уже никак, сам себе не верю. Так что Андрей здесь очень даже удачно обосновался. По-старчески покряхтел, разминая спину после длительного сидения, пусть и в ортопедическом кресле, отшвырнул ручку, которую, как оказалась, крутил до этого в руках, даже не замечая, захватил ежедневник и прогулялся по длинному коридору до кабинета Андрея.

– Привет. – Буркнул, окидывая взглядом его напряжённую позу и ярко выраженную задумчивость. – К чему такая срочность? Кажется, по плану через два часа совещание.

– Поговорить нужно. Без свидетелей.

«Траур Андрею не к лицу», – первое, что пришло в голову, глядя на брата. Хмурый, губы плотно сомкнуты, брови сходятся на переносице – видок ещё тот. Улыбнулся, уж не знаю почему, а что, не только мне теперь хреново! Вдруг почувствовал лёгкость, расслабился, сел напротив.

– Чего ты скалишься? – Тут же опустил моё настроение Андрей.

– Жизнь хороша, ты так не считаешь?

Стало ещё веселее от его реакции и выраженного раздражения.

– Не знаю… тебе виднее. Что там с Оксаной?

А вот последнее он сказал подозрительно спокойно, вкрадчиво, словно приготовив подвох, да, знает, как меня усмирить. Больше никаких улыбок, да и храбриться перед братом смысла не имеет, уже давно признался, что слабак, что Оксана меня обошла по всем пунктам, ткнув носом в «мокрые дела», как котёнка. И свою растерянность я не прятал, и то, что не знаю, как поступить, он видел. Единственное, чем я могу поистине гордиться, так это тем, что Алисой занимаюсь. И плюну в лицо любому, кто скажет, что дети – это не мужское дело. Она моя маленькая принцесса, смысл моей жизни, нет и не будет ничего и никого дороже, наверно только эта маленькая чертовка и спасает меня от глупостей. Иначе давно бы напивался, жалел себя, страдал одинокими холодными вечерами, а так, вроде ничего, живу.