Сергей Зайцев - Искатель (1-8 главы)

Зарядов-то – всего три. И прочность перстня подозрительно соответствует количеству оставшихся зарядов: 30/100 против 3/10. Что произойдет, если заряды закончатся, обнулив прочность? Вопрос не праздный, так как есть нехорошее подозрение, что перстень разрушится. Пока не найду способ зарядить перстень заново, разумно экономить…

И все же, если потеряю сам перстень, то потом локти буду кусать, что пожалел заряда… Но можно просто оставить его здесь, в Цитадели – чем не решение? И кинжал тоже. И диадему Феникса Крика. Не хватало еще посеять ключ к управлению Цитаделью неизвестно где, таскать его с собой нет ни малейшего смысла. А вот “Стезю Стойкости” со встроенным “Абсолютом” оставлять никак нельзя, это способность может спасти мне жизнь. А значит, один заряд все-таки придется потратить.

“Предмет “Стезя стойкости” привязан к душе сроком на 30 суток. Повторное применение способности “Привязка” возможно через 24 часа. Заряды: 2/10”.

Поднявшись, я выложил на столешницу то, что решил оставить.

Ну вот, дело сделано, и на душе стало спокойнее.

Затем, стоически игнорируя сосущую пустоту в желудке, задумчиво уставился на Кроху, с обеспокоенным жужжанием нарезавшую вокруг меня круги. Перехватив взгляд, она истолковала колебания безошибочно, недаром – эмпатка.

– Бо-осс? Ты ведь не собираешься оставить меня здесь? Даже и не думай!

Лучше бы ее действительно оставить здесь. И сама целее будет, и за Цитаделью присмотрит. Но, черт побери, с Крохой шансы поймать кандидата для воскрешения Фурии гораздо выше, ее «Чаровница» обездвиживает противника гораздо дольше, чем «Копье ветра» или «Плеть боли», причем делает это без ущерба для здоровья жертвы.

– Да куда уж я без тебя. Собирай манатки.

– Собирай… что? – удивленно расширила глазищи фейри, столкнувшись с незнакомым для своего лексикона словечком.

Хмыкнув, я придирчиво оглядел себя в последний раз – снаряжение более-менее приличное, все равно ни на что другое материала нет, для “Изобретателя” работы ведь так и не нашлось. Оружие на месте. Расходники учтены...

Ах да, вот еще что. Сцапав со столешницы меховой мешок, я нацепил его на шею.

– Кроха, брысь на свое место.

– Не люблю я там сидеть! – возмутилась фейри, умудрившись топнуть в воздухе ножкой. – И что это за брысь?! Я кто, по-твоему, девушка, или пень колодный?!

– Раньше не жаловалась.

– Еще и издевается! Раньше я не могла пожаловаться! И в этом мешке темно, дурно пахнет, и вообще…

– Хочешь остаться здесь? Или сгинуть в астрале во время перемещения?

– Тьфу на тебя, Зуб. Вот обижусь, и не буду с тобой разговаривать!

Ну, слава Алану.

Кроха с сердитым жужжанием спикировала на мешок и, нарочито громко пыхтя, полезла в горловину. Причем – головой вперед. И еще несколько секунд сверкала голой попой, дрыгая ногами.

Мысленно прикидывая, не забыл ли чего, я понял, что сделал в Цитадели все возможное, и просто тяну время. Да что тут может случиться за час или два? «Мгла Бездны» еще не пропустила ни одной живой твари. А разведка мне необходима, как воздух. И жажда уже основательно достала, как бы я не пытался себе внушить, что все в порядке, а губы уже трескаются от обезвоживания, предел выносливости и у аватары имеется.

«Устанавливается связь с Небесным Архипелагом…

Связь установлена».

Сияющий “апельсин” упал на пол и с тихим хлопком развернулся двухметровой плоскостью портала: словно причудливое зеркало без отражений, источавшее мягкое радужное сияние, от которого блики заплясали по всему этажу.

Загнав страх неизвестности поглубже, я крепко сжал рукоять “Пламеня” и решительно шагнул навстречу приключениям.

Всего шаг в неизвестность – и мир распахнулся навстречу.

И это, черт побери, не образное выражение. Сразу за зеркалом портала нога провалилась в пустоту, в лицо дохнуло свежестью и прохладой, а в ушах засвистел ветер...

Я падал на облака с многих сотен метров. Из груди вырвался злой и отчаянный вопль такой силы, что ему позавидовал бы коренной индеец, вышедший на тропу войны – слишком уж неожиданно все случилось.

А фейри, чувствуя мою панику, вторила мне пронзительным писком.

Несмотря на вопли, после десятка судорожных телодвижений как-то все же удалось принять горизонтальное положение, расставить руки и ноги пошире, чтобы увеличить площадь сопротивления воздушному потоку и обрести хоть какую-то устойчивость вместо суматошного вращения, когда небо и земля с тошнотворной методичностью каждую секунду меняются местами.