сестра выходит замуж, что она и ее муж будут жить в нашем доме, в
горнице, что родители “переедут” в небольшую спальню, туда же
перенесут иконы. На вопрос Володи: ” А как же все мы?..” последовал
короткий ответ: “....Как - нибудь устроитесь....” Еще вопрос: “А как вы
113
сами? Будете ходить через горницу. Ведь другого хода нет.” И ответ: “
Видимо, придется так - до лета.. А потом из кухни прорубим дверь в
спальню...”
Старший брат не произнес ни одного вопроса.. Знал, что
расспрашивать маму сейчас - совершенно бессмысленно, как и ждать ее
ответы.. Впрочем, “игра в вопросы - ответы” его совсем не интересовала...
Гриню беспокоило совсем другое: он заканчивал учебу в средней школе и
теперь искал ответ на более серьезные, “вечные” вопросы: “ Что делать
после школы?. Каким станет мое будущее?..” Думать же о дальнейшей
жизни в родном доме брату не хотелось...
Он постоянно и напряженно, не жалея себя, готовился к выпускным
экзаменам..
...Как мальчишки жили и учились после шумной, веселой, первой в
нашей семье свадьбы? Не буду вдаваться в “подробности быта”, но
откровенно могу сказать, что стало намного труднее и сложнее, чем
прежде. .
Наш дом вдруг оказался настолько небольшим и тесным, что в
комнатах трудно было разойтись даже двум его жильцам. Но
“расширить”, “перестроить” его мы не могли.. И пришлось всем братьям
привыкать к новой, не самой свободной и веселой жизни...И не только
им... В таком же тяжелом положении оказались все члены нашей семьи.
Только отец, в молодые годы привыкший к “домашней” тесноте, не видел
ничего “особенного” в нашей жизни: “Посмотрите на других... Они живут
так же, как мы... И не жалуются..” Действительно, жаловаться было
бесполезно, но и причин радоваться не находили причин...
Каждый искал и, как правило, находил свой “уголок” в доме. Так,
Костя, еще дошкольник, “освоил” теплую печную лежанку. Мне досталось
“необычное спальное место” - старый семейный сундук, тот самый, в
котором во время гражданской войны наши родственники прятали свои
скромные семейные “богатства”. Старшие братья ночью становились
единственными “хозяевами” неприветливого, жесткого пола...
.Письменные задания по русскому языку и задачи по арифметике
алгебре мы могли выполнять лишь за кухонным столом, - часто под скрип
и грохот маминой посуды.. Другого места в доме для школьников не
находилось. Лишь Гриня иногда (если молодых не было дома) заходил в
горницу и садился к своему письменному столу: здесь ему думалось и
писалось намного легче, чем на кухне.. Но следует откровенно сказать, что
братья - ученики старались знакомиться с правилами русского языка,
писать упражнения и решать задачи не дома, а в тихом школьном классе,
после уроков, иногда - под наблюдением дежурных учителей..
КРАТКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ - 4
114
Следует, думается, более подробно рассказать о моих братьях...
Придется нарушить хронологию событий, но она, полагаю, - не самое
главное в моих воспоминаниях. Хотя я и стараюсь соблюдать временную
последовательность происходившего, но не всегда и не везде удается
сохранить ее...
. . Старший брат Григорий (Гриня) родился в тяжелый для семьи,
“голодный” год, что, наверное, повлияло на его здоровье и характер.
Физически слабый (отец не заставлял его работать во дворе или на бахче),
он болезненно реагировал на “особенности” своего положения в семье и
среди сверстников...Брат редко играл с мальчишками на улице, не
принимал участия в их ссорах и драках - не только потому, что чувствовал
себя слабее других, но и потому, что непривычно серьезно относился к
школьным занятиям и увлекался чтением книг. Он чувствовал
значительную возрастную разницу с братьями и потому, наверное, редко и
неохотно рассказывал им о своих делах, видимо, считая младших не
способными понимать его интересы.
За два года до окончания школы, Гриня, ученик восьмого класса,
“разработал” для себя “твердое рабочее расписание” (на 9 -10-й классы), в
котором главное место занимали школа, уроки и обязательное, аккуратное
выполнение в с е х домашних упражнений и заданий... Старший брат
привык к своей “строго организованной” жизни, “математически четким”
решениям, неспешному, “основательному” чтению учебников и новых
литературных произведений. Он не терпел “пустых”, легкомысленных
Читать дальше