Николай Фокин - М Ы Р О Д И Л И СЬ И Ж И Л И Н А У Р А Л Е – Р Е К Е ...

“сталинской эпохи”. В областной КГБ иногда приглашали людей,

выступавших на судебных процессах 30-х годов в качестве свидетелей. Их

вновь допрашивали, заставляя вспоминать подробности прошлого, о

которых им хотелось навсегда забыть. В душах людей еще сохранялся

прежний страх, и они не знали, что и как можно ( или нужно) говорить во

время “беседы” со следователем... .

Рядовые члены партии (таким был мой старший брат) болезненно

реагировали на “загадочные”, “жестокие” события прошлого и как - то

пытались объяснить их.. Летом 56-го года Костя (а не Володя), по просьбе

отца, подробно рассказал о последних партийных решениях, особое

внимание уделив только что появившемуся постановлению ЦК КПСС “О

преодолении культа личности и его последствий”.. Оказывается, его сейчас

особенно активно обсуждают в базарных рядах и очередях около

магазинов... Владимир (вслед за младшим ) попытался сообщить отцу что -

то новое о прошлом. Но старый казак, знавший те времена значительно

лучше своих детей, не стал его слушать: “ И об чем нынче с вами

говорить?.. Тогда в городе многие знали, что сажают всех подряд.. Одних -

за дело.. А других - просто так, для счета... Как вашего дядю...За

пригоршню проса и пшеницы, за кусок угля, за десяток картошек... За

слова, которые сказал в сердцах, сгоряча.. А начальники, которых теперь

оправдали?.. Сначала они сажали, а потом их посадили...Тут рядом с нами

жили председатель Горсовета, областной прокурор, начальник из НКВД.

.И все вдруг куда -то подевались... Как в драке на улице: кто посильнее да

похитрее, - тот и одержит верх... Вот весь сказ... Только вам, глупым, все в

новинку...”

5

Думается, что следует возвратиться к уже сказанному и вспомнить

наиболее характерные черты бытовой казачьей жизни.. Вспомнить - и

понять положение, в каком оказалась молодая невестка. Старшая (моя

282

Оля), никогда не жившая в нашей семье, не могла поделиться с Люсей

опытом “вхождения” в родительский дом. Так что ей пришлось

самостоятельно знакомиться с ним. Насколько легко и удачно?.. Или,

наоборот, трудно и не совсем успешно? - на эти вопросы могла ответить

лишь сама невестка...

... Теснота, давно поселившаяся в небольшом, постаревшем доме, не

лучшим образом сказывалась на жизни и настроении его обитателей. Но,

кажется, только стремящаяся к свободе и самостоятельности молодежь

понимала, что спокойной жизни для пяти взрослых людей здесь не может

быть. Как и при Шуре, никто не мог остаться наедине с самим собой,

заняться своими делами, не мешая другим. Но лучшего дома или

отдельной квартиры новая семья не имела и, видимо, в ближайшие годы

не найдет...

В традиционной казачьей семье не привыкли объясняться в любви

друг к другу.

Слово “любовь” произносилось редко. Случайный, “посторонний”

человек мог подумать, что мир настоящих чувств вообще неизвестен

“природным” уральцам - как взрослым, так и детям.. Но это совсем не

так...Человек, живущий рядом с ними, должен был хорошо знать твердый,

самостоятельный характер (“норов”) старых казаков - “Горынычей”, их

спокойный, деловой взгляд на мир - в целом и на особенности местного

быта - в частности. Традиционная семья держалась на взаимном уважении

родителей и детей (особенно взрослых), на помощи друг другу,

выражающейся не в “пустых” словах, а в конкретных поступках и делах...

В любом старом доме можно было услышать слова известной среди

уральцев поговорки: “... Сколько воду не толки, все равно масла в ней не

будет”. Она воспринимались всеми как доказательство простого правила:

”... слова без дела - бесполезны “, как строгое, но справедливое требование

постоянно выполнять работу, нужную дому... Наши родители никогда не

забывали, что “... дела сами не ходят, - водить их надо...”.

В семье существовало не заявленное, но всем известное требование

(условие): человек, входивший в наш дом, должен был принимать и

исполнять “нормы поведения”, давно сложившиеся здесь. Невольно

вспомнился зять, с ранних лет знавший особенности местной жизни. Но,

оказавшись в нашем доме, он понял, что легко и быстро и привыкнуть к

ней невозможно. Чтобы чувствовать себя спокойно и уверенно, ему

потребовался не один год..

Любой человек, ранее не бывавший в таком доме, как наш,

родительский, испытывал противоречивые, трудно объяснимые странные