Николай Фокин - М Ы Р О Д И Л И СЬ И Ж И Л И Н А У Р А Л Е – Р Е К Е ...

дежурили у хлебного магазина на Советской улице. Очередь никогда не

уменьшалась... Повторялось то, что было знакомо мне по недавним

временам: постоянные проверки, жалобы, злые крики, переходящие в

откровенную ругань, и пр. Бывшие фронтовики особенно резко выражали

свое недовольство положением в городе: они не стеснялись в “острых” (не

всегда литературных) выражениях по поводу чиновников, “сидевших во

время войны в своих теплых и светлых кабинетах”, а “теперь

издевающихся над простыми людьми..” На предприятиях партийные

руководители пытались что - то объяснять рабочим, но их словам не

верили Местные власти, недовольные шумными, скандальными

очередями и стихийными “митингами” у хлебных магазинов, опасаясь

открытого выражения массового протеста, вновь, как во время войны,

распорядились “разгонять” толпы людей, стоявших у магазинов...

Поведение “стражей порядка” было заранее известно...Ничего нового в их

действиях не было и не могло быть: ведь милиционеры привыкли лишь

старательно выполнять приказы.... А каковы они, эти приказы ?

“Защитники общественного порядка и дисциплины” вопросы такого рода

никогда не задавали - ни себе, ни начальству...

218

Сначала они уговаривали уставших от бессонницы и ожидания

женщин и подростков (они составляли основную часть “очередников”)

“разойтись по домам”, затем - раздавались грозные слова -

предупреждения о какой - то загадочной “решетке”, далее следовало

“задержание нарушителей порядка” и черная машина, хорошо известная в

городе...

...На час - полтора очередь как будто исчезала. На улице наступала

тишина. Но ни один “владелец хлебной карточки” не уходил домой: все

прятались в укромных местах. Вели разговоры о последних сплетнях и

слухах, - об отмене продовольственных карточек и денежной реформе(

произойдет в конце 46 -го - начале 47 -го): “.Как тогда будем жить? Лучше

или хуже?..” Но кто мог тогда верно ответить на вопросы, особенно

сильно волновавшие людей?

Косте и мне приходилось прятаться недалеко от магазина под грязным

арычным мостом: нельзя было на долгое время оставлять без внимания

очередь и свое место в ней. Я болезненно воспринимал все

происходившее: смеялся над “стражами порядка”, жалел женщин и детей,

стоявших в очереди, испытывал чувство стыда, находясь под мостом,

будто делал что - то отвратительное и глупое. . Самолюбивый юноша,

потомок свободных уральских казаков, я вынужден был бегать и

скрываться от милиции: “Неужели все это происходит в моем родном

городе?..” Известные горьковские слова “Человек - это звучит гордо” для

меня и моих товарищей - школьников имели по-настоящему прямой и

высокий смысл.. Но какие чувства может испытывать человек, загнанный

в арык или прячущийся в углу, под забором?...

7

Летом 46-го года я закончил восьмой класс. Попал в него благодаря

старшему (погибшему) брату, хотя Гриня вряд ли мог предполагать, что

его “поддержка” будет необходима мне в год окончания войны...

Накануне экзаменов в седьмом классе кто -то распустил в классе слух,

что не всех учеников “возьмут” в восьмой, что на экзаменах необходимо

получить “хорошие оценки” (теперь - “пятерки” и “четверки”) по

“основным учебным предметам” (русский язык, математика, история и

пр.). Для меня подготовка к экзаменам была делом сравнительно легким:

несколько раз внимательно просмотрел учебники, решил с десяток новых

задач по математике и написал ряд сложных предложений... Непривычное

испытание выдержал, можно сказать, блестяще.

219

Как ни странно, но самым трудным для меня оказался экзамен по

такому новому “учебному предмету”, как Конституция СССР (был такой в

мое время), но и его удалось вполне успешно преодолеть...

Никаких преград (думалось мне , мешающих учиться в восьмом

классе, не может возникнуть.. О своем желании я сказал родителям. Мама

сразу поддержала меня: “Конечно, надо учиться дальше..” Отец, как

обычно, думал иначе. Он говорил (справедливо говорил), что без лошади

жить и работать стало намного труднее, чем прежде, что ему нужен

помощник и дома, и на бахче, и в лугах, что следует “держать хозяйство в

порядке”, иначе мы разоримся и пропадем: “ Конечно, хорошо бы иметь

лошадь, но денег, чтобы ее купить, нет и не будет. Можно занять у братьев

и приятелей, но не хочется: ведь придется отдавать долг...”