Valery Angulys - Bad girls dont cry I

Видно, не суждено мне узнать, что там дальше у нациста с еврейкой произошло. Знаете, не в добрый час я это подумала, господа.

***

Несмотря на смесь усталости с крайним возбуждением, в аэропорту я почувствовала укол совести. Это Анна должна лететь. Ригерт её немец, а не мой.

Мой немец.

Я фон Вейганда подобным образом даже в мыслях назвать не осмеливалась. Просто он никогда не будет «моим». Я понимала это, но надежда, чертова сука-надежда теплилась под сердцем. А вдруг?..

В самолете продолжаю ощущать призрачные пальцы внутри себя. Трудно сказать, чего я хочу больше: выспаться наконец или тр*хнуться с ним снова. Я знаю, что нужно подумать о многих важных вещах. О будущем, например. Позволить ему и дальше тр*хать себя когда, где и как угодно или взбунтоваться разговором о серьезных отношениях?

Нужно наслаждаться сегодняшним днем. Вот моя подруга Дана о таких мелочах не заморачивается. Её, с позволения сказать, «парень» снимает новую квартиру всякий раз, стоит ему захотеть ей присунуть. Просто снимает на одну ночь, везет её туда на своей суперкрутой тачке и, прости за выражение, даже не тр*хает, а еб*т. Вот чисто слово подобрано, не подкопаешься. Чисто семантически отображает всё его глубокое чувство. Заниматься любовью — это когда у вас обоюдно глубокое чувство, всё серьёзно и дело к свадьбе. Переспать — это дело техники, можно один раз, можно больше, можно по любви или нет, но всё равно без особого прикола: либо для галочки, либо ждали чего-то более, а вышло скучно и прозаично, без огонька. Тр*хаться — это эмоционально, страстно, может, без любви, зато с чувством взаимного притяжения. А когда вас банально еб*т, это грустно. Вы и так, и эдак, а вас вы*бали и выпроводили. Грустно.

Эй, может, и меня еб*т? А я, наивная душа, не замечаю.

***

Я боялась не то что потрогать, но даже посмотреть. Знаете, в этом нет никакой поэзии. И ничего приятного тоже нет. Фразы из любовных романов в духе «я облизывала этот лакомый кусочек, как самую сладкую конфету в мире», конечно, настраивали на романтичный лад. Но реальность есть реальность. Какая же это конфета, если она мне в руку не помещается? И как она тогда влезет в мой рот? О том, чтоб добраться до начинки, даже страшно подумать.

Сначала, воодушевленная первым настоящим оргазмом в моей жизни, я готова была быстренько отблагодарить шефа-монтажника. Фон Вейганд сидел на кровати, наблюдая за каждым моим движением. Я быстро обмотала себя очередной простынкой, опустилась на колени между его раздвинутых ног и посмотрела на то, что скрывало полотенце.

Впечатляюще. Хотя нет, первая моя мысль: если это было во мне, почему я ещё жива?

— Like? ( Нравится? ) — поинтересовался шеф-монтажник с ангельской улыбкой.

Кажется, мне внутри снова стало больно только от одного взгляда на этот агрегат. Я посмотрела на фон Вейганда со скрытой надеждой, стараясь вложить в свои ангельские глаза мысль «переиграем?». Хм, с тем же успехом я могла просить начальника о повышении зарплаты.

— All I want ( Все, что я хочу ), — снова напомнил он, тонко намекая, что пора приступать. Мы тут всё-таки не оборудование устанавливаем. Сроки никто продлевать не собирается.

Я перешерстила в мыслях свои скудные знания по предмету и пришла к выводу, что «неуд» неизбежен. Ладно, повысим квалификацию на месте.

Неуверенно обхватила орудие пытки пальцами. Теплое, пульсирующее, твердое. Закрыла глаза, чтоб было не так страшно, и коснулась его губами. Всё то же ощущение — пульсирующая твердость. Осторожно лизнула. Обвела языком. Ничего особо неприятного: ни вкуса, ни запаха.

Пальцы фон Вейганда нежно поглаживали мои спутанные волосы.

В голове щелкнуло. Включилось воображение, а чувство стыда атрофировалось. Я представила себя покорной рабыней у ног властного хозяина. От моего умения зависит моя жизнь. Если ему не понравится, меня казнят. Давай, детка, сражайся за победу.

Я сражалась. На голом энтузиазме. Мне даже начало это нравиться. Постаралась захватить его член поглубже, не так, чтобы до конца, но хотя бы наполовину. И тут его рука легла на голову, задавая ритм. Я начала задыхаться. Очень натурально, потому что по-настоящему. Мне не хватало воздуха, из глаз лились слёзы, а челюсти свело от напряжения. Это отрезвило от всех фантазий и приятностей. Его пальцы держали крепко, не давая совершить ни единого маневра к отступлению. Одна рука держит, вторая направляет. Меня просто насаживали на член. Тр*хали в рот, может даже еб*ли.