Evie Harper: You loved me at my darkest

― О, боже, Джейк, не останавливайся. Только попробуй, мать твою, остановиться, ― выдыхает она между стонами. Я чертовски близко, и ей нужно поторопиться. Протянув руку, ласкаю ее клитор, и Лил почти мгновенно кончает, выкрикивая мое имя.

Когда ее стенки стискивают меня, мои ноги начинают дрожать, и я рычу ее имя: «Лили!». В то время как, кончая, продолжаю погружаться в нее.

Потом я падаю на Лил, тяжело дыша. Спустя некоторое время, мое сердцебиение замедляется, и я перекатываюсь на бок, прижимая Лили к себе. Боль в моей груди уже давно исчезла. Теперь осталось только сердце, которое часто готово взорваться от моей любви к этой женщине.

Решаю, что пора завтракать, поэтому шлепаю Лил по попке, переворачиваю ее на спину и целую в живот. Пристально смотря ей в глаза, говорю:

― Надеюсь, на этот раз мы сделали ребеночка.

Ее глаза наполняются слезами, но теперь Лил плачет только от счастья. Она принимает эти моменты и наслаждается ими. Мы ценим каждую секунду нашей жизни, потому что знаем, что ее с легкостью могут отобрать у нас.

― Пойду сделаю своей невесте завтрак, ― произношу я, ещё раз целуя ее в живот, прежде чем одеться и уйти на кухню.

Лили

В такие моменты мне становится тяжело дышать, когда я понимаю, каким мужчиной является Джейк. Самым заботливым, нежным и ответственным мужчиной в мире. Он удивителен и прекрасен, несмотря на годы, проведенные среди злых людей, и я благодарна за это каждый день.

Год назад, когда мы с Джейком прибыли в Австралию, он тут же отвез меня к своему знакомому, чтобы я смогла забрать сестру. На следующий день мы похоронили Сашу, только я, Джейк и тот же священник, который был на похоронах моих родителей.

Это было самым тяжелым, что мне когда-либо приходилось делать. Я думала, что тяжело было хоронить родителей, но мир снова показал мне, что сердечная боль не имеет границ.

Видеть, как мою сестричку опускают в землю, было почти невыносимо. Джейк держал меня, когда мои колени подогнулись. Я оплакивала Сашу и всё, через что ей пришлось пройти, и каждый день, что ее не будет рядом со мной.

Мы оставались в Австралии неделю. Больше я не могла выдержать. Всё напоминало мне о семье, которую я потеряла. Несколько раз Джейк обнаруживал меня на иве, в слезах. Мне не становилось лучше. Становилось только хуже. Мне нужно было время на восстановление.

Мы отправились в Миннесоту и вскоре, рядом с Джейком, его семьей и друзьями, я начала исцеляться. Это происходило понемногу: я постепенно стала чаще улыбаться и вспоминать о сестре, не рыдая каждый раз. Теперь я даже могу вспоминать о ней и годах, которые мы провели вместе, и смеяться. В моем сердце всё еще есть небольшая доля печали, которая всегда будет со мной, когда я думаю о своей прекрасной сестренке, но эту печаль я могу вынести. И теперь я благодарю Бога за каждый день, который мы с ней провели вместе, пусть этих дней и было не очень много.

После двух месяцев в Хейстингсе, я была готова снова вернуться на ферму, и Джейк собрал наши вещи, как только я упомянула об этом.

Но опять я продержалась дома всего неделю. Было по-прежнему тяжело. Прошло еще два месяца, и Джейк сообщил мне, что мы возвращаемся в Австралию. Я радовалась и одновременно боялась, что не смогу провести на семейной ферме больше недели.

Однако на этот раз воспоминания не одолевали меня, и с каждым разом становилось всё легче. И теперь каждые два месяца мы с Джейком возвращаемся в Австралию.

На этот раз мы находимся тут уже месяц. Джейк хочет, чтобы наши дети проводили здесь каникулы, и, если бы сердце могло взорваться от любви, с моим определенно случилось бы именно это. Я даже не могу объяснить, как много это значит для меня.

Сейчас Джейк занимается ремонтом дома, потому что я хочу, чтобы здесь было место для всей его семьи. Джейк уже и так провел слишком много времени вдали от них.

Родители Джейка заботливые и любящие. Они приняли меня и мгновенно сделали частью семьи. Их объятия ощущаются так, словно меня обнимают собственные родители.

― Лил, завтрак готов, ― кричит Джейк с кухни.

Поднявшись с постели, надеваю трусики, лифчик, джинсовые шорты и белую майку.

Войдя на кухню, обнаруживаю на столе тарелку с кучей французских тостов. Сев на стул, я почти подношу восхитительную еду ко рту, но Джейк опережает тост, сладко целуя меня.

Отстранившись, он дерзко улыбается, и я качаю головой, рассмеявшись.

― Парни только что пришли, я пойду помогать им с ремонтом. Ты со мной?