Vanessa Booke: Bound to You-4-2

Нежность в моей груди растет, когда эйфория постепенно исчезает. Я ловлю ртом воздух, когда Николас выскальзывает из меня и притягивает в свои объятья. Он приподнимает меня, его тело все еще блестит от пота. Его член остается твердым, и я не могу сказать, что расстроена. Если бы мое тело не было таким онемевшим, я бы подбила его на еще один раунд. Он отрывается от меня и садится на колени у моих ног.

— Просто лежи и не двигайся.

— Что ты задумал?

Он смотрит на меня, искренне улыбаясь.

— Стараюсь сделать так, чтобы ты чувствовала себя хорошо, — говорит он, взяв мою стопу в руки. — Ты была на ногах весь день, не так ли?

— Что?

— Они опухли.

Я смеюсь.

— Я просто отекаю.

— Это не объясняет, почему вся кухня внизу такая чистая.

Я краснею. Это правда. Не могу сидеть дома и ничего не делать. Это у меня в крови, и не важно, как сильно Николас хотел бы, чтобы я просто сидела и отдыхала, я не могу.

— Там было грязно, — возражаю я.

— Позвони служанке.

Служанке? Не уверена, что вообще когда-либо видела служанку тут.

Смущенный взгляд появляется на лице Николаса, когда он смотрит на меня.

— Я переспал со своей предыдущей служанкой, и так и не заменил ее.

— Ой, — смеюсь я. — Ну, думаю, в этот раз стоит нанять бабушку – если конечно ты не западаешь на бабушек.

Николас озорно улыбается и проводит губами по моей лодыжке. Дрожь бежит вверх по моему позвоночнику, когда он проводит моей ногой по своей дневной щетине.

— Ты пытаешься пощекотать меня? — спрашиваю я.

— Ты сводишь меня с ума.

— Я? — спрашиваю я смущенно.

— Думаю, у меня фетиш относительно беременных женщин.

— Женщин? — дразня, спрашиваю я.

— Нет, только тебя.

Николас скользит в кровать рядом со мной. Он притягивает меня в свои объятья и прикрывает мою грудь своей рукой. Вскоре мы оба засыпаем. Последнее, что я чувствую перед тем, как закрываю глаза, как его рука скользит на мой животик, и он шепчет мне в волосы.

— Я люблю нашу маленькую семью.

ЭПИЛОГ

ДВА МЕСЯЦА СПУСТЯ…

Тихий смешок

влечет меня в спальню напротив нашей. Когда я вхожу туда, я вижу, как Николас, сидит, обхватив голову руками. Его белокурая шевелюра, которая обычно идеально уложена, сейчас в полном беспорядке. Пряди его волос свисают по сторонам, создавая мягкий золотой венец, который сияет в лунном свете. Мое сердце сжимается при виде его. Я не хочу беспокоить Николаса, но мое присутствие вряд ли остается незамеченным. Он поднимает на меня глаза как раз в тот момент, когда моя рука ложится на дверь. Всего несколькими минутами ранее я проснулась в панике, обнаружив пустую кровать и отсутствие мужа. Мне стоило бы догадаться, что я найду его здесь.

— Ты проснулась? — говорит он с измученной улыбкой. Уставшие глаза Николаса обращаются ко мне, когда он откидывается в своем кресле. Мой взгляд падает на книгу в его руке — Маленькие Женщины . Я улыбаюсь, когда он протягивает мне руку и тут же привлекает меня к себе. Моя кожа начинает гореть, когда его пальцы сжимают мое бедра.

— Я проснулась, а тебя не было в кровати, — сказала я, когда он усадил меня к себе на колени.

Жар, излучаемый его обнаженным торсом, наполняет меня успокаивающим ощущением.

— Она наконец-то заснула примерно пол часа назад.

Его взгляд тянется мимо меня к кроватке, стоящей всего в полу метре от нас. В каскаде лунного света находится ангелочек с белокурыми локонами. Ее ритмичное дыхание наполняет мою грудь странным ощущением. Она такая красивая . Я всегда считала матерей слишком драматичными, когда они говорили, что любят своих детей больше жизни, но теперь я понимаю, что это правда. Это маленькое создание веревки из нас вьет своими крошечными пальчиками. Наша дочка переворачивается во сне и издает булькающий звук. На мгновение Николас напрягается, и я практически чувствую, как он перестает дышать от волнения. Мой бедный муж вымотан, но я не виню его. Наша дочь, может и унаследовала его внешность, но у нее мой нрав и мои замашки.

— Она доставила тебе много хлопот?

— У нее хорошие легкие, — тихо говорит он мне в волосы, пока мы качаемся в темноте. Я чувствую, как Николас улыбается, прижимаясь губами к моей шее. — Наша малышка Алекса. — на мгновение его лицо омрачается печалью. Кажется, воспоминания проносятся у него перед глазами, но через несколько секунд, улыбка озаряет его лицо.