Саманта Тоул - Жажда жизни

Прошлым вечером был изумительный ужин с Карриком и Энди. Они привели с собой нескольких друзей. Подруга Энди, Петра, работает в команде Каррика, и Кит казался довольно заинтересованным в общении с ней на протяжении почти всего вечера. Также я познакомилась с автомехаником Каррика, Беном, и дядей Энди — Джоном. Безусловно, на терапиях я слышала обо всех этих людях от Энди, так что были приятно увидеть их собственными глазами.

Каррик и Энди очень рады тому, что мы с Леандро вместе, несмотря на их знание о том, что я была его психотерапевтом. Я испытывала смутную тревогу от мыслей о проведении времени с ними, беспокоилась, что они обо мне подумают, но Леандро убедил меня, что они действительно счастливы за нас.

От осознания этого мне слегка полегчало, но я не чувствовала себя расслабленной, пока мы не начали общаться, и пока я не поняла, что им все равно, как мы с Леандро познакомились. Они казались искренне радовавшимися, что мы вместе.

В заднем карман джинсов завибрировал мобильный телефон.

Интересно, кто бы это мог быть. Все люди, которые мне звонят, находятся рядом со мной. А все звонки пациентов переадресовываются Аманде, психотерапевту, к которому я обратилась, чтобы она прикрыла меня, пока я буду в Венгрии.

Я вытаскиваю телефон из заднего кармана.

На экране высвечивается номер, которого я не видела уже очень давно. И у меня тотчас же возникает наихудшее предчувствие.

— Я отвечу на звонок. — Я поднимаю вибрирующий телефон, чтобы показать его Киту, который бросает на меня короткий взгляд, означающий, что он получил информацию, после чего брат снова смотрит на телевизионный экран.

Я быстро пересекаю бокс. Выскальзывая за дверь, отвечаю на вызов.

— Расселл?

Расселл — адвокат, работавший над делом Пола и посадивший его в тюрьму.

— Индия. Привет. Я сожалею, что звоню на выходных, но я сам только что получил звонок, и подумал, что ты хотела бы знать.

— Что за звонок? — Мои губы едва заметно дрожат.

Он мягко вздыхает.

— У Пола вчера было слушание о досрочном освобождении. Я не знал. Вероятно, бумажная работа была переправлена ко мне, но я ее никогда не проверял. Мне жаль, Индия, но дело было пересмотрено.

Позвоночник прошивают волны страха.

— Он выпущен. — Я почти давлюсь словами.

— Пока нет. Его выпустят во вторник.

Несколько дней . Воздух покидает легкие. Я прижимаю руку ко лбу, пытаясь угомонить стремительно носящиеся мысли.

— Но я думала, что до его выхода еще несколько лет.

— Как и я. Я, правда, не думал, что его просьба о досрочном освобождении будет удовлетворена. Мне казалось, он отсидит весь положенный срок, особенно после попыток побега… и писем, что он посылал тебе. Угроз.

В памяти воскресают письма. Те слова. Ненависть, которую он выражал.

Меня атакуют чувства боли, предательства, злости на него и на себя, из-за этого я едва не задыхаюсь.

— В понедельник первым же делом я запрошу срочное запретительное постановление для тебя и Джетта, — говорит мне Расселл.

— Думаешь, он будет искать нас? Джетт в опасности? — Меня охватывает паника, и я быстро начинаю думать о том, как нам сбежать от Пола. В голове возникает идея покинуть страну.

Пока он не попал в тюрьму, он не был жестоким человеком, но я видела выведенную им чернилами ненависть, что он испытывал ко мне, считая, будто я украла у него жизнь — тюрьма может изменить даже самого мягкого человека.

Пол, выходящий из-за решетки через несколько дней — мужчина, которого я не знаю.

— Не думаю. Пол освобожден, но будет носить электронный браслет и у него будет комендантский час. Он не сможет покинуть пределы Манчестера. Не думаю, что он рискнет вернуться в тюрьму после стольких попыток выйти, и что будет нарушать условия освобождения, отправляясь в Лондон. И он не знает, где ты. Но все же лучше, чтобы запретительное постановление было.

Я знаю, как легко найти людей, да и мое имя не самое заурядное. Может, мне стоило сменить его, чтобы он не смог нас обнаружить.

Все мы хороши задним умом.

— Ладно.

— Все будет нормально, Индия. Мы всегда знали, что этот день наступит. Просто это случилось раньше, чем мы ожидали.

— Ты прав. Я знаю.

— Раз Полу одобрили просьбу о досрочном освобождении, может, он теперь другой. Может, он отпустил свою ненависть к тебе.

— Ты веришь в это?

— Хотелось бы, ради твоей же безопасности. В понедельник запрошу протокол пересмотра, чтобы понять, почему его освободили. Думаю, все должно быть в порядке.