Манскова Витальевна - В городе Солнца

- Да, сюда бы детишек из города. Они были бы здесь счастливы! - сказал Шнобель, разглядывая замечательные ролики - безысходную мечту своего нищего детства. Десятки, а может, и сотни, новых роликов...

- Не расслабляемся! Держимся вместе! Мы не знаем этой территории, обманчиво пустынной. И мы все должны вернуться, - напомнил Рольф.

Из этого магазина они вышли на пустынную подземную улицу, не освещаемую ни звёздами, ни искусственным светом. В отличие от магазина игрушек, многим магазинам и лоткам в окрестности повезло меньше: они были разрушены, и свет в них не горел. Шнобель и кто-то ещё из их компании достали из кармана фонарики и освещали ими окрестности.

- Значит, с первым впечатлением нам просто повезло, - отметил вслух Шнобель.

Самодвижущийся тротуар - который и являлся собственно "Дорогой" - по-прежнему работал, но был сплошь усыпан осколками и каким-то белым порошком. Стилизованные под старину фонари вдоль подземной улицы были поломаны и многие опрокинуты.

Неподалеку от них из одного из разбитых киосков вынырнула, по всей видимости, знакомая с людьми собака. Полуовчарка-полудворняжка. Она подошла к ним и понюхала ботинок Шнобеля.

- Ты - чья? - спросил он собаку.

Животное, как человек, грустно на него посмотрело, а потом - заскулило.

- Понятно, - ответил Шнобель. - Хочешь? - и он протянул собаке остатки так и не съеденного возле парка и машинально засунутого в карман бутерброда.

Собака вежливо взяла зубами бутерброд с его руки, и лишь потом принялась аккуратно его есть.

- Сколько времени назад замуровали сверху вход сюда? - спросил Шнобель.

- Лет сорок. А что? - раздался сзади голос Зикфрида.

- Мой друг, бард Барабашка, спустился сюда года три тому назад. И с тех пор я его не видел. Честно говоря, предполагал худшее. По слухам, здесь могли запросто человека и съесть, с голодухи. Но, возможно, пищи по магазинам и гипершопам здесь было и есть пока с лихвой. Собачка вон бегает. Живая. Буду искать друга...

- Наркоты тут тоже - дофигища, говорят. Наркоманский рай. То ли - старые запасы найтклубов, то ли - ещё и сейчас вдобавок их синтезируют и коноплю выращивают. Тут же - чего только не было и в бытность процветания, наркобизнес этого места и в пору легальности "Дороги" был всему Городу известен, - сообщил Зикфрид.

Они двигались вдоль самодвижущейся ленты-тротуара. На возвратной ленте заметили группу незжей, которые, поравнявшись с ними, только чуть взглянули в их сторону, без хихиканья и свойственного им дразнящего кривляния. И равнодушно проехали мимо. Собака, чуть поодаль трусившая за их компанией, только слабо гавкнула, не сильно обращая на них внимание.

- Похоже, что тут даже незжи уколотые. Взгляд у них в пустоту, - заметил Шнобель.

- А ты - что, знаток незжей, часто с ними общаешься и следишь за их повадками в естественной среде? - хихикнул Чен.

- Просто, мне приходилось с ними часто сталкиваться. А взгляд у них обычно такой, что - мороз по коже и мурашки по телу. Такое трудно не заметить. Как будто в мозги внедряется что-то липкое. Они же все - слегка телепаты. Или - гипнотики. Смотря от конкретной направленности особи, - ответил Шнобель.

- Значит - эти точно под дурью, - подытожил Зикфрид.

Где-то впереди, за углом раздались звуки пальбы. Шнобель и Рольф почти одновременно подбежали к угловому магазину и осторожно высунули головы, оглядывая территорию: Шнобель - стоя, а Рольф - слегка нагнувшись.

Они увидели человека, одетого в комуфляж, кепку и военные ботинки. Он только что отстрелялся из автомата по незжу, труп которого валялся неподалеку. Человек этот подошел чуть ближе к этому углу, и наблюдавшие разглядели, что он довольно молод. Лет двадцать - двадцать пять.

- Кис-кис-кис! - позвал незнакомец, подойдя к крыльцу магазина и сев на присядки, - Испугался, малыш! - и он погладил, взяв к себе на колени, испуганное и дрожащее пушистое существо.

В это время Генрих завернул за угол и выступил на свет, падавший из витрины. Человек в камуфляже его заметил, отпустил котенка и выпрямился во весь рост, однако не проявил агрессивности и не схватился за оружие.

Когда Генрих, Рольф и Шнобель к нему тоже приблизились и стали рядом с Генрихом, он взял под козырек и доложил:

- Религиозный реввоенсовет. Патрулирую улицу. Незж собирался съесть кошку.

- Вольно, - ответил Генрих, - Доложите обстановку. Мы -- сверху, из города.

Парень явно растерялся.

- Я думал, что пути наверх, что были известны наземным жителям, завалило навсегда. Так меня учили. Я - Петров. Исповедую Новую Веру. Служу Единому. К нам сюда сверху люди попадают столь редко, что это считается крупным событием. И ход проникновения мы всякий раз закладываем всякой рухлядью. Дабы не пришло сюда зло.